Марьяна сжимала комок в горле, не позволяя слезам прорваться наружу и омрачить вечер. Поправила кофту на округлившемся животе и, толкая перед собой коляску с сыном, переступила порог кафе.
В обычный воскресный день здесь собирались уфимские мамы особенных детей — чтобы передохнуть от бесконечных больниц, лекарств и борьбы за право своих чад просто дышать. Сами придумали этот уголок спокойствия, без громких благотворителей и спонсоров. Кафе «Блинная сказка» закрывалось для своих — хозяйка, женщина с добрыми глазами, поила их бесплатным чаем, угощала оладушками и включала караоке. И тогда матери, измученные бытом, снова становились просто женщинами — смеялись, пели, сплетничали и подкалывали друг друга.
Марьяна приходила всегда, даже когда сил не было. Здесь ее понимали. Но сегодня она молчала, не зная, как сказать подругам, что беременна, а муж «сделал ноги», заявив, что второй ребенок — лишний груз, раз у первого ДЦП. Она отказалась от аборта, и вот — через три месяца муж уже живет с другой, а у нее едва хватило на бензин, чтобы привезти сына на встречу.
— Ну, выкладывай, что стряслось? — подсела к ней Алёна Зайцева, женщина с ясным взглядом и стальной волей. Ее дочь, Даша, тоже не ходила, но благодаря матери блистала на конкурсах чтецов по всей России и жила ярко, будто не болела вовсе.
Марьяна готова была разрыдаться, но Алёна резко пресекла:
— И так всё ясно. Бросил? Ну, пусть с ним. Ты лучше скажи — какие у тебя есть ресурсы? Что поможет поднять детей?
— Да ничего… — всхлипнула Марьяна.
— Враньё! Бог-то никуда не делся, верно? А Он помогает через людей, помнишь поговорку? Держи микрофон — пропоём, попьём чай, а дома ты подумаешь. И почитай советы психолога Масловой — я ими вдохновляюсь. Выход есть, Марьян. Не убивать же дитя…
И Марьяна пела, смеялась, а волонтёры фонда возились с её сыном. Домой ей завернули оладушек, и впервые за долгое время она не вздрогнула от тишины пустой квартиры.
Ресурсы… Ночью, уложив сына и растрогавшись его шёпотом: «Мама, мы справимся», — она села записывать, что у неё есть.
Вот он, первый. Нет, второй. Есть Господь, который точно рядом. Есть сын, хоть и в коляске, но с ясной головой и добрым сердцем. Он и за малышкой присмотрит, и поддержит — её вдохновение.
Но больше писать было нечего… Список вышел скудным, и до утра она не сомкнула глаз.
Утром еле встала, но пропустить литургию не могла — особенно сейчас.
— Господи, помилуй! — шептала она в своём любимом храме на улице Свободы. Настоятель, мечтавший когда-то открыть центр для особых детей, после службы подошёл к ней, собрал продукты с «кануна» — пожертвований за упокой.
— Это тебе, Марьяна, — тихо сказал батюшка. — Бабушка Нина будет приносить провизию, когда родишь. Живёт рядом — и за детьми приглядит. Скажи, чем ещё помочь?
Марьяна молчала, вглядываясь в его лицо.
— Не молчи. Люди проходят мимо чужой беды, потому что не знают, как помочь. Подумай — потом приходи на чай.
Так она поняла: добрых людей больше. Им лишь нужно показать, чем поддержать.
Пришлось сломать гордость — попросить друзей посидеть с сыном. И — о чудо! — они охотно соглашались, даже приносили вещи и еду. На место гордыни пришли смирение и благодарность.
В список ресурсов добавились: Бог, сын, приход, друзья.
Но тревога не уходила. Роды близились, а доходов не было.
На следующий день пришла посылка — роскошные вещи для девочки, коляска, бельё. В «Одноклассниках» ждало письмо от незнакомой Людмилы:
*«Дорогая Марьяна, общие знакомые рассказали о вашей ситуации. Хотя какая это беда? Временные трудности. Я работаю в крупной питерской фирме и могу ежемесячно переводить вам 15 тысяч рублей на карту. Пусть это поддержит вас и ваших чудесных детей. Молитесь за меня, грешную, и за мою покойную мать, рабу Божию Анфису. С уважением, Людмила».*
Руки дрожали. Слёзы катились по щекам. В дверь позвонили — пришёл старый друг Сашка с незнакомцем.
— Марьян, никто его не понимает — француз, да еще картавит. Гений, но в быту беспомощен. Приехал в командировку. Тебе до родов три месяца? Помоги с переводами. Я ему расписал, какая ты лингвистка. Так что, Антуан, знакомься — наша умница Марьяна. Увидишь русскую жизнь изнутри, да ещё и поболтаешь на родном с красивой женщиной. Пусть и в положении.
Вечером, обсудив детали, Марьяна налила чаю и включила выступление Даши Зайцевой — девочки в коляске, чей голос заставлял замирать залы.
— Что невозможно людям, возможно Богу. Правда, Антуан? — сказала она на безупречном французском, не зная, что только что обеспечила себе работу на годы вперёд.
Позже, в комнате, она вычеркнула в списке всё, кроме одного слова — *«Бог»*.
Ибо если Он дал ребёнка — даст и на ребёнка.
