В один из хмурых вечеров, разбирая старый хлам в доме родителей, Варя наткнулась на разговор, перевернувший её жизнь. Она сидела в своей комнатке, когда из кухни донёсся встревоженный голос матери:
— Варя, может, вернёшься к нему? Ну что ты, в самом деле, бросила всё и укатила?
— Мам, я же говорила, это ненадолго, — устало ответила Варя. — Жильцы скоро освободят бабушкину квартиру в Нижнем Новгороде, и я туда перееду. Не хочу вам мешать.
— Да какая помеха, Варя? — голос матери дрогнул. — Жили вы с Денисом, всё у вас было ладно. Не пил, не гулял. Чего тебе ещё? Научись уступать, не первый год вместе!
Варя горько усмехнулась, глядя в окно, за которым моросило. Внутри поднималась буря. Как объяснить матери, что брак её был будто жизнь под прицелом чужих взглядов?
— Мам, ты не знаешь, как я жила все эти годы, — начала она, и голос её дрогнул. — Ты шторы на ночь задергиваешь? А в спальне вы с отцом вдвоём или с толпой соседей? А если вам что-то личное захотелось — об этом весь дом знает? Нет? А у меня — именно так! Я будто в аквариуме жила, где каждый шаг, каждый вздох — на виду. Не удивлюсь, если весь двор знает, какого цвета моё бельё или… — она запнулась, — чем мы с Денисом по ночам занимались. И ты думаешь, это нормально?
Мать онемела. Варя продолжала, не в силах остановиться:
— А знаешь, кто всему двору про это трезвонит? Мой муж! Тот самый, от которого я ушла. Он не умеет молчать! Прошу: «Денис, это только между нами», а через час уже все в курсе. Он глаза хлопает: «Ну я же по секрету, что такого?» — Варя сжала кулаки. — В последний раз он устроил сцену, кричал, что так привык, что его мать не со зла, просто волнуется. А зачем, скажи, его маме знать, в какой день мы ребёнка зачать собираемся?!
Мать ахнула, прикрыв рот ладонью.
— Да, мам, так и было! — Варя чуть не кричала. — Звонит его мать и спрашивает, как всё прошло, переживает за внуков. Даже к бабкам ходила, травы мне подсовывала через Дениса, чтобы в чай подмешивал! Это была капля, переполнившая чашу. Я больше не могу! Иду по улице — люди ухмыляются, будто знают, что мы вчера делали. Уже паранойя началась! Его мать звонит и с умилением спрашивает, стою ли я на голове после… ну, ты поняла. Конца этому нет!
Варя замолчала, тяжело дыша. Мать смотрела на неё в ужасе.
— А сюрприз? — продолжила Варя тише. — Сюрприз сделать невозможно. Он всё разболтает! Подарит что-то, а я уже месяц как от соседки знаю, что он собирался купить. Хорош он, да, не пьёт, не курит, работящий. Но этот его язык… Не могу, мама.
Отец, обычно молчаливый, внезапно вступил в разговор:
— Хватит, мать, дочку донимать! — голос его был твёрд. — Сказала не может — значит, не может. Кто её поддержит, если не мы? Живи, дочка, сколько надо.
Он повернулся к Варе, смягчив тон:
— Знавал я таких, как твой Денис. В нашей бригаде один был, прозвище Трепло. Никакой тайны ему не доверишь — мигом разнесёт. Говорил, вся его семья такая, от отца перенял. Может, и врал, кто его знает. Но жить с таким — мука.
Варя кивнула отцу и ушла в комнату. Она любила свой уютный угол, где всё было обставлено с душой. Но жить с Денисом, чья болтливость стирала границы, было невыносимо.
В дверь постучали. Мать вошла, теребя подол фартука.
— Варя, ты правда разводиться собралась?
— Мам, дай подумать, — вздохнула Варя. — Но скорее всего — да. Он не изменится.
— А вдруг исправится? — с надеждой спросила мать.
— Не исправится, — отрезала Варя. — Думаешь, мне легко?
Мать ушла, а Варя легла на кровать и разревелась. Она не ждала, что брак с Денисом, казавшимся таким надёжным и добрым, обернётся кошмаром. Ещё до свадьбы были звоночки: как-то ночевали на даче, а потом все соседки начали ей подмигивать и ласково называть. Свекровь как-то обмолвилась, что нынешние девки «гулёные», а Варя — «целомудренная». Годами позже, в ссоре, та бросила, что знала о вариной невинности ещё до свадьбы.
— Ты своей матери рассказал?! — орала тогда Варя.
— Ну и что? Она так радовалась! — недоумевал Денис.
Точка была поставлена.
Прошло три месяца. Варя переехала в другой конец Нижнего, подальше, чтобы начать с чистого листа. И вдруг — Денис у подъезда.
— Привет, Варя, — он переминался с ноги на ногу.
— Привет, — холодно.
— Поговорим?
— Диктофон включил? — съязвила Варя. — Чтобы потом всем пересказать?
Денис покраснел.
— Я извиниться пришёл. Всё понял. Мне без тебя плохо. Больше не буду.
— Мне тоже без тебя плохо, — призналась она, но добавила: — Но ты выбрал. Не умеешь молчать — всё, конец.
— Развод подала? — тихо.
— Да.
— У тебя кто-то есть?
— Никого, — отрезала Варя. — Но будет. И он, в отличие от тебя, о наших делах молчать будет. Уходи, Денис.
Она развернулась, чувствуя, как сердце сжимается. Весь вечер ждала звонков свекрови, друзей, соседей — все должны были обрушиться на неё за то, что бросила такого «хорошего». Но телефон молчал.
А Денис стал появляться каждый день. То у подъезда, то в кафе.
— Ты что тут делаешь? — спросила она.
— В отпуске, Варя, — ответил он, глядя в сторону.
Отпуск кончился, а он всё приходил. Свекровь звонила, спрашивала, как дела, но о сыне — ни слова. Потом не выдержала:
— Варя, ты Дениса не видела? Как он?
«Ну вот», — подумала Варя, но сказала:
— Нормально. Работает. Иногда видимся. Не переживайте.
— Ох, слава богу, — обрадова— Только не говори ему, что я спрашивала, — прошептала свекровь, — он теперь стал как могила, ни слова лишнего не скажет.
