Тихий гул светской элиты Москвы наполнял дорогой ресторан, смешиваясь со звоном хрустальных бокалов. Артём Соколов, человек, чьё имя десятилетиями гремело в залах заседаний, сидел за центральным столиком. Его осанка была безупречна, дорогой костюм сидел идеально, а рядом восседала его жена, Виктория Крылова, в элегантном вечернем платье. Годы Артём был воплощением невозмутимости — непоколебимый, неприступный.
Но сегодня этот образ дал трещину.
К их столику подошла молодая официантка, ловко балансируя с блюдами. Ей вряд ли было больше двадцати, одета скромно, но в её движениях чувствовалась какая-то особая гордость. Когда она поставила тарелку перед Артёмом, их взгляды ненадолго встретились.
И в этот момент он замер.
Что-то в её глазах ударило его, как удар волны — знакомый взгляд, воспоминание из далёкого прошлого.
Ровно пятнадцать лет назад.
«Всё в порядке?» — спросила она, заметив его странное поведение.
Артём с трудом сглотнул. «Как… как тебя зовут?»
Девушка на мгновение замялась. «Алина, Алина Белова».
Виктория нахмурилась. «Артём, что ты делаешь? Она просто официантка».
Но он не мог оторвать взгляда. Сердце бешено колотилось. «Алина… а фамилия твоя настоящая?»
Она смутилась. «Я… не знаю. Я выросла в детдоме. Мне говорили, что меня подбросили младенцем».
Бокал выскользнул из руки Артёма, разбившись о пол. В зале воцарилась тишина.
Виктория побледнела.
Пятнадцать лет назад Артёму сказали, что его новорождённая дочь погибла в аварии. Он помнил, как стоял в больнице, сжимая в руках розовое одеяльце, рыдая впервые за долгие годы. Виктория была рядом, убеждая, что ничего нельзя было изменить.
Но теперь… перед ним стояла эта девушка. И каждое его нутро кричало: она моя.
«Сколько тебе лет?» — голос его дрогнул.
«Пятнадцать… почти шестнадцать».
Виктория резко провела вилкой по тарелке.
Артём вскочил. «Нам нужно поговорить. Сейчас же».
Алина растерялась. «Я работаю…»
«Я оплачу твой перерыв», — он резко обернулся к администратору.
Виктория схватила его за руку. «Артём, опомнись!»
Но он уже отстранился, не сводя глаз с Алины. «Пять минут. Пожалуйста».
На улице Артём опустился перед ней на колени. «У тебя есть что-то… с детства? Может, родинка? Или какая-то вещь?»
Она дотронулась до шеи. «Здесь звёздочка. И… меня нашли завёрнутой в розовое одеяло, с вышитой буквой „А“. Почему вы спрашиваете?»
Артём задрожал. Это одеяло. Эта метка.
«Ты моя дочь», — прошептал он.
Алина отшатнулась. «Это шутка?»
«Нет», — голос его прервался. «Мне сказали, что ты умерла. Но ты… вылитая мать. Моя первая жена».
«Я… не понимаю».
Виктория вышла следом, лицо её было напряжённым. «Артём, прекрати! Ты пугаешь девочку».
Он посмотрел на неё с ненавистью. «Ты знала. Все эти годы».
Она сжала губы. «Ты выдумываешь».
«Нет. Ты спрятала её. Заставила меня поверить, что она мертва».
Алина ахнула. «Вы… отдали меня?»
Холодный голос Виктории: «Ты не поймёшь. Твой отец был слишком занят своими делами, чтобы воспитывать ребёнка. Я сделала, как считала нужным».
«Хватит!» — голос Артёма грянул, как гром. «Я доверял тебе. Я горевал из-за тебя! Ты хоть понимаешь, что со мной сделала?»
«Ты выбрал бы её вместо меня», — бросила Виктория.
Алина дрожала. «Я… хочу уйти».
Артём шагнул к ней. «Подожди. Я знаю, это трудно, но клянусь… я твой отец».
Она смотрела на него с сомнением. «Почему я должна вам верить?»
Он достал потрёпанный бумажник и старую фотографию — он сам с младенцем в розовом одеяльце с буквой «А». «Это сделали в день твоего рождения. У тебя до сих пор есть это одеяло?»
Алина кивнула.
Виктория побледнела ещё сильнее.
«Алина, я потерял тебя, потому что доверился не тому человеку. Но теперь я не отпущу тебя снова».
Она медленно покачала головой. «Мне нужно время».
«Бери сколько нужно», — он сжал её руку.
Виктория закричала: «Как ты смеешь настраивать её против меня?»
«Ты сделала это сама», — холодно ответил Артём.
В тот же вечер он нанял частного детектива. Через двое суток у него были доказательства: поддельные документы, тайные выплаты детдому, фальшивое свидетельство о смерти. Всё вело к Виктории.
Когда её приперли к стенке, она взорвалась:
«Да! Это я! Этот ребёнок был тебе дороже всего! Я не могла быть на втором месте!»
Артём стиснул кулаки. «Ты украла мою дочь. Ты разрушила жизни».
Алина плакала в углу: «Всю жизнь я думала, что я никому не нужна… а мой отец был жив?»
Артём опустился перед ней на колени. «Я искал тебя каждый день. Я думал, что подвёл тебя. Но это была не моя вина — а её».
Виктория попыталась в последний раз: «Артём, мы можем всё исправить…»
«Уходи», — бросил он.
«Что?»
«Собирай вещи. Исчезни. Мои адвокаты разберутся».
Следующие недели были нелёгкими. Годы сиротства сделали Алину недоверчивой. Роскошь особняка, прислуга, тишина — всё казалось чужим.
Однажды вечером Артём застал её за пустым столом.
«Хочешь, чтобы приготовили что-то другое?» — спросил он мягко.
Она покачала головой. «Дело не в еде… Я просто не чувствую себя здесь своей».
Он сел рядом. «Дом — это не семья. Всё это для меня пусто, если тебя нет».
«Правда?»
«Клянусь. Я уже потерял тебя однажды. Если позволишь, я посвящу жизнь, чтобы всё исправить».
Постепенно она начала ему доверять. Вернулась в школу под настоящим именем. Артём ходил на все её выступления. Впервые в жизни
