Анна Семёновна разбирала старую коробку, когда наткнулась на выпускное фото. Сорок лет назад она стояла рядом с Дмитрием, а тот бережно приобнимал её за плечо, словно боялся сломать. На снимке оба улыбались, но Аннушка помнила, как дрожали руки, когда Димка подошёл с просьбой сняться вместе.
– Нюра, а можно с тобой? – проговорил он, покраснев и не глядя в глаза. – На память просто…
Она молча кивнула, хотя сердце колотилось так, словно все в зале его слышат. Весь последний год Дмитрий провожал её домой, таскал портфель, помогал с алгеброй. А она делала вид, не замечает, будто ей всё равно.
Теперь же, перетряхивая хлам после похорон супруга, Анна понимала, как много упустила. Андрей прожил с ней тридцать пять лет, был хорошим мужем, заботливым отцом их двум детишкам. Но сердце всегда помнило того стеснительного мальчишку с выпускного.
– Мам, что там копаешься? – заглянула в комнату дочь Лада. – Помочь?
– Да так, фото перебираю. Вон, глянь, какой юной была, – Анна показала снимок.
Лада взяла фотографию, разглядела.
– А это кто с тобой? Не папа же…
– Одноклалассник, – коротко бросила мать.
– Красивый. И глядит так… влюблённо, – улыбнулась Лада. – У вас что, роман был?
Анна отвернулась к окну. За стеклом моросил октябрьский дождь, в струйках отражались пожелтевшие клёны.
– Никакого романа. Просто дружили, – ответила тихо.
И словно оправдываясь, добавила:
– Он в техникум пошёл, я в институт подалась. Дороги разные.
Лада пожала плечами, отложила снимок и ушла. Анна же осталась наедине с прошлым.
После выпускного они встретились всего пару раз. Дмитрий заходил к ней, сидели на кухне, чаёвничали. Мать Анны, Матрёна Васильевна, его явно жаловала.
– Хороший паренёк, – говаривала дочке. – Работящий, серьёзный. Глядит на тебя как на икону.
– Мам, не фантазируй, – отмахивалась Нюра. – Просто друзья.
– Друзья, – вздыхала мать. – В твои года уж замуж пора.
В последний раз Дмитрий заглянул в августе, перед учебой. Анна как раз зудела над поступлением в мединститут. Учебники по химии да биологии громоздились стопами, комната была завалена конспектами.
– Не помешаю? – спросил он в дверях.
– Заходи, – Анна кивнула, не отрываясь от книги.
Дмитрий сел напротив, долго молчал, наконец выпалил:
– Нюр, давай поженимся.
У неё внутри оборвалось. Подняла глаза, встретила его взгляд. Дима сидел навытяжку, руки на коленях, видно было – каждое слово даётся нелегко.
– Серьёзно, – продолжил он. – Я тебя очень… сильно люблю. С пятого класса. Больше никого не хочу. Ты поступишь, я начну работать, на квартиру заработаем. Подождём, пока доучишься, а потом… Ну, семья будет.
Анна смотрела на него и слова вымолвить не могла. Всё внутри клокотало, кричало: «Да!», просилось броситься к нему. Но что-то держало. Страх, что подумают – ветреная? Желание диплом получить? Али просто испуг перед серьёзностью чувств?
– Дим, я… – начала она, но он перебил:
– Не отвечай сразу. Думай. Подожду.
Через неделю Нюра уехала поступать в областной центр. Дмитрию не ответила. А когда вернулась первокурсницей, он встречался с её одноклассницей Верой Родионовой.
Анна вздохнула, отодвинула снимок. Сколько воды утекло, а всё живо, будто вчера. Как Вера гордо демонстрировала обручальное кольцо, как Дмитрий смущённо кивал при встрече, как она поздравляла их и счастья желала.
В институте она познакомилась с Андреем. Тот был старше курсом, видный, уверенный. Ухаживал настойчиво: цветы дарил, в театр водил. Анна вышла за него на третьем курсе. Свадьбу гуляли широко, многие завидовали.
– Мам, папу-то любила? – спросила как-то повзрослевшая Лада.
– Конечно, любила, – ответила Анна.
И это была правда. Любила. Иначе, не так остро, как могла бы Дмитрия, но по-семейному, искренне. Андрей был хорошим мужем, отцом. Зарабатывал нормально, от водки сторонился, не изменял. Анна работала врачом в поликлинике, детей растила, хозяйство вела. Жизнь как у всех.
Иногда она встречала Дмитрия
Она медленно закрыла дверь в комнату, унося с собой тихую грусть о несбывшемся и безмолвную благодарность за всё, что было, зная, что жизнь, как вернувшаяся к своим берегам после разлива река, мягко и неотвратимо вернула её к берегам прожитых лет, где ждал стук ложек о тарелки в кухне и забота живущих рядом.
