Солнце после дождя…
— Галя, заходи. Я в погреб сходила, картошки тебе набрала.
Галина свернула к калитке соседки.
— Спасибо, тётя Марина, я вам потом отдам.
— Какое отдать? — соседка махнула рукой. — Раньше надо было думать, когда детей рожала. Ванька твой мужиком-то никогда не был.
Галина стиснула зубы, но промолчала. До зарплаты ещё неделя, а дома трое ребятишек ждали. Ванька, о котором говорила соседка, был её мужем. Вернее, бывшим. В прошлом году он вдруг решил, что государство не подарит им ни квартиру, ни машину за троих детей, собрал вещи и заявил, что в нищете жить не намерен. Галя тогда как раз мыла посуду и выронила тарелку.
— Вань, ты что несешь? Найди нормальную работу — и денег хватит. Это же твои дети! Ты сам говорил, что хочешь большую семью…
— Хотел, но не знал, что государству на нас наплевать, — буркнул Ванька. — А вкалывать впустую я не собираюсь.
Галя опустила руки.
— Как же мы без тебя?
— Не знаю. Ты же женщина, должна была понимать, что так бывает.
Она не успела ответить — Ванька выскочил за дверь и почти бегом направился к остановке. Слёзы подступили к глазам, но тут она увидела троих: Сашка, самый старший, в этом году в школу; Мишка, ему пять; и их звёздочка Любочка, два годика. Галя сглотнула ком в горле, улыбнулась.
— Ну что, блинов хотите?
Дети завизжали от восторга. Только вечером Сашка спросил:
— Мам, а папа не вернётся?
Галя хотела что-то придумать, но сказала просто:
— Нет, сынок…
Сашка пошмыгал носом, потом твёрдо заявил:
— Ничего, мы справимся. Я тебе помогу.
С тех пор он и правда стал ей опорой. Возвращаясь с дойки, Галя знала — дети накормлены, уложены. И каждый раз удивлялась, как быстро повзрослел её мальчик.
***
Поблагодарив за картошку, Галя пошла домой. «Господи, когда же потеплеет?» Зима в этом году выдалась лютая. Картошки бы хватило, да мороз ударил такой, что даже в подвалах она помёрзла. Деревенские жалели их, но не упускали случая напомнить, что сама виновата. А в чём вина? Она не представляла жизни без кого-то из своих детей. Да, трудно, но справлялись. Новых вещей и игрушек не было, но ребята не ныли — знали, мама купит, когда сможет. В этом году с Сашкой даже теплицу задумали — из плёнки, конечно, но хоть свои огурцы-помидоры на зиму закатать.
Галина перехватила ведро в другую руку и вдруг заметила у своего забора кучку народу. Для деревни трое — уже толпа. Подойдя ближе, услышала:
— Здоровый, точно охотничий.
— Да не жилец. Кабан, поди, потрепал.
Галя взглянула туда, куда смотрели люди, и ахнула:
— Чего стоите? Помочь же надо!
Сосед обернулся:
— Ты чего, Галь? Видишь, клыки-то какие? К нему не подступишься. Да и поздно уже.
— Как поздно? Он же за помощью к людям пришёл!
На снегу лежал пёс — огромный, с разорванным боком. Люди похихикали и разошлись. Никому не хотелось проблем.
Галя осторожно провела рукой между его ушей.
— Потерпи, дружок. Сейчас одеяло принесу, переложу тебя…
Сзади раздался шорох.
— Мам, я одеяло принёс. И дверцу от холодильника — как носилки сойдёт.
Это был Сашка. В его глазах стояли слёзы. Пёс слабо скулил, стиснув зубами одеяло, но вскоре затих — потерял сознание от боли. Младшие, сидя на диване, смотрели широкими глазами.
— Мам, он выживет?
Сашка гладил пса по голове, когда тот наконец открыл мутные глаза.
— Обязательно выживет. Мы же за ним ухаживать будем.
***
На следующий день на ферме доярки тут же окружили Галю.
— Ну и ну, Галь! Кому нужна чужая псина, да ещё с детьми?
— Точно! И так еле сводит концы с концами, а тут ещё нахлебник.
Галя не выдержала:
— У вас своих дел нет? Зина, Катька грозилась тебе волосы повыдёргивать — знает, как ты с её мужиком огородами шляешься. Тань, тебе бы Вовку своего от пива отучить — ему 14, а он уже под забором бухает!
Бабы опешили. Галя раньше никогда так не разговаривала. Взяв молока для пса, она пошла работать.
Сашка назвал его Графом. Не отходил от него ни на шаг — то воду поднесёт, то под голову валенок подложит.
К вечеру пёс сделал первый глоток молока.
— Молодец, — прошептала Галя. — Ты обязательно поправишься…
И он поправился. Галя кормила его, как детей, порой отказывая себе. Через три недели Граф уже неуверенно ходил по дому. Дети его гладили, но близко не подходили — боялись. Спал он теперь на коврике у Сашкиной кровати.
Деревня продолжала судачить, но Галя не обращала внимания. Пусть болтают — язык без костей.
***
Весна пришла неожиданно. Галя с Сашкой решили накрыть грядку плёнкой, чтобы земля быстрее прогрелась. После истории с псом деревенские перестали помогать. «Ну и ладно, — думала Галя. — Раз можем собаку кормить, значит, и сами не пропадём».
Она не злилась. Да, рожала сознательно. Да, пса взяла сознательно. И подвал не утеплила — сама виновата.
Пока они возились в огороде, Граф резвился с младшими. Дети катались на нём, смеялись так громко, что соседи заглядывали через забор.
— Граф!
Пёс замер, потом взвизгнул и в один прыжок перемахнул через забор, бросившись к незнакомцу. Он лизал лицо мужчине, вилял хвостом, а тот обнимал его, не скрывая эмоций.
Галя и дети смотрели, раскрыв рты. Соседи тоже подошли поближе.
Прошло минут пятнадцать, прежде чем мужчина перевёл взгляд на Галину.
— Здравствуйте. Полгода искал его. Думал, не выжил после схватки с кабаном.
Сашка шмыгнул носом, понимая,
