Сначала постарела, а теперь ещё и больна! Всё, подаю на развод! — бросил муж, хлопнув дверью так, что задрожали чашки в буфете. Он и не догадывался, как жестоко ошибался…
Антонина сидела на кухне, сжимая мобильник до побелевших костяшек. Голос в трубке сообщил нечто, от чего время будто застыло. Мысли путались, как осенние листья в вихре, но ни одна не складывалась в ясное решение.
Что делать? Вопрос стучал в висках, но ответа не было. Делиться с кем-то Антонина не хотела — знала по опыту: люди редко искренне радуются чужой удаче и ещё реже сочувствуют по-настоящему. Говорят одно, а думают другое.
Раньше она могла рассказать всё родителям. Они были её крепостью. Но теперь их не стало, и тоска по ним грызла сильнее, чем когда-либо. Муж? Когда-то он казался опорой, но в последнее время всё чаще бросал колкости про возраст, намекал, что «осень жизни» наступила слишком рано. То цитировал статью о том, как женщины «увядают», то ворчал, что она «перестала следить за собой».
Но Антонина не понимала, в чём изменилась. Всё так же ходила к парикмахеру, красиво одевалась, делала маникюр дома после неудачного визита в салон. Да, годы брали своё, но и муж не молодел. Другие пары их возраста гуляли в парках, смеялись, строили планы. А она всё чаще оставалась одна — «задержки на работе» мужа давно не требовали объяснений.
Делиться сомнениями с детьми она не стала. Дочь недавно вышла замуж, ждала ребёнка, а сын грыз гранит науки в Питере. Решила не тревожить их. Но одно знала точно: с мужем надо поговорить. Пусть скажет прямо, осталось ли в нём что-то от того человека, в которого она когда-то влюбилась.
Вечером она встретила Дмитрия с порога, глядя ему прямо в глаза.
— Что-то случилось? — нахмурился он, снимая ботинки.
— Да, — Антонина сделала глубокий вдох. — Врачи поставили мне диагноз. Скажи, если мне будет тяжело, ты останешься со мной?
Дмитрия передёрнуло.
— Какой диагноз?
— Неважно, — покачала головой она. — Важно, будешь ли ты рядом, если мне станет плохо?
Муж заёрзал, провёл ладонью по лицу и плюхнулся в кресло.
— Тоня, ты сама подняла этот разговор… Я давно хотел сказать. В общем, я ухожу. Ты стала стареть слишком быстро, а теперь ещё и болезнь… Извини, но я не готов возиться с больными. Мне ещё жить да жить, а тут… проблемы. Да и другая есть. Ты справишься, ты же сильная.
Он резко встал, зашёл в спальню, набросал вещи в спортивную сумку.
— За остальным заеду позже. Лечись. Не держи зла.
Дверь захлопнулась. Антонина не заплакала. Только устало усмехнулась: «Что и требовалось доказать».
Прошло несколько дней. Она сидела у окна, размышляя о будущем. Зазвонил телефон — сын.
— Мам, ты дома? — бодро спросил Игорь.
— Конечно. Когда приедешь?
— Вот в чём сюрприз! Меня направляют на практику в Москву! Представляешь?
Антонина рассмеялась.
— Вот это новость!
Впервые за долгое время на душе потеплело.
Через неделю Игорь уже был дома. Вечером она решила поговорить.
— Игорь, я узнала кое-что важное… — начала она. — Мне позвонил нотариус. Оказалось, я — не родная дочь своим родителям. Моя настоящая мать бросила меня в роддоме и сбежала за границу с олигархом. Недавно она овдовела, наняла сыщиков, чтобы найти меня… но погибла в авиакатастрофе. Теперь мне предлагают наследство.
Игорь присвистнул.
— Вот это поворот! А ты сомневаешься?
— Да. Она отказалась от меня, а я должна брать её деньги?
— Мам, если не ты, то кто-то другой. А так… Ты будешь при деньгах.
— Ты прав. Но я даже не знаю, с чего начать. Языка не знаю, загранпаспорта нет…
— Разберёмся, — твёрдо сказал Игорь. — Я найму толкового юриста.
Через несколько дней Антонина стояла у трапа самолёта в Женеве. Рядом — её сопровождающий, Виктор, адвокат с холодными глазами и неожиданно тёплой улыбкой.
— Антонина, знаете, я редко беру такие дела, — признался он. — Но что-то подсказало, что вас стоит сопроводить.
Она улыбнулась в ответ.
Документы оформили быстро, но продажа виллы затянулась. Виктор показал ей город, водил по музеям, кормил в уютных кафе. И однажды она поймала себя на мысли, что чувствует себя… счастливой.
Перед отлётом он проводил её в аэропорт.
— Антонина, мне будет не хватать наших разговоров, — сказал он неожиданно мягко.
— Тогда приезжайте в гости, — ответила она.
— Обязательно, — кивнул он.
Дома она разделила деньги: купила сыну квартиру в центре, открыла счёт для дочери, часть положила в банк.
О муже не вспоминала. Но однажды звонок разорвал тишину. На пороге стоял Дмитрий. Пьяный, с опухшим лицом.
— Тонь… Возьми меня назад, — пробормотал он.
— Уходи.
— Кому ты такая нужна? — хрипло усмехнулся он.
В этот момент из лифта вышел Виктор с огромным букетом пионов.
— Добрый вечер, Антонина, — сказал он, даже не глянув на бывшего мужа.
Дмитрия будто подкосило.
— Уходи, — повторила она и закрыла дверь.
Прошло два года. Антонина нянчила внука. Виктор сделал предложение, и она сказала «да».
Но однажды позвонили из больницы: Дмитрий после инсульта просил их прийти.
— Мам, я бы не пошёл, — хмуро сказал Игорь.
— Сынок, человек остаётся человеком, только если умеет прощать, — ответила она.
В палате лежал постаревший, седой Дмитрий.
— Прости… — прошептал он.
Антонина покачала головой.
— Найму тебе сиделку. Но большего не жди.
Вечером она сидела на дачной веранде. Виктор взял её за руку.
— Жалеешь?
— Нет. Если бы не он, я бы никогда не узнала, что такое настоящее счастье.
Она посмотрела на него и улыбнулась.
