Воспоминания, как страницы книги
Они жили втроём: бабушка Вера, мать Валентина и Надежда. Отца своего Надя не помнила. Однажды спросила у матери — та лишь крепче обняла её, и слёзы сами покатились по щекам. Больше девочка не спрашивала.
«Не стану огорчать маму, — решила она. — Зачем мне отец, если с бабушкой и матерью нам хорошо?»
Но бабушка Вера умерла, когда Наде исполнилось десять, и остались они с матерью вдвоём. Девочка с детства любила рисовать — углём на заборе, мелом на асфальте, карандашом на обрывках бумаги. Валентина ворчала:
«Ты бы лучше уроки учила, а не бумагу марала».
А вот учительница по рисованию в школе хвалила:
«Наденька, у тебя талант! Если пойдёшь в художники, добьёшься многого. Передай мои слова матери».
Но мать лишь отмахнулась:
«Что там учительница понимает? Пусть рисует, лишь бы без дела не болталась».
И всё же покупала дочери краски и кисти. Надя писала пейзажи — особенно любила реку за околицей, где высокий берег уходил в сосновый бор.
Когда подошло время поступать, Надежда твёрдо решила: будет художницей. Но мать сказала иначе:
«В педагогический пойдёшь! Кто этих художников кормить будет?»
Надя не посмела ослушаться.
А ещё она, как все девчонки, мечтала о принце — высоком, красивом, с нежными руками.
Перед экзаменами, чтобы успокоиться, Надя уходила к реке с мольбертом. Однажды картина не клеилась — краска ложилась грубо, облака выходили мёртвыми.
«На холст надо легче нажимать, — раздался за спиной мужской голос. — Смотри».
Незнакомец взял кисть из её рук, коснулся холста — и облака ожили.
Но не только облака встрепенулись — сердце Нади забилось чаще. Перед ней стоял её принц.
«Меня зовут Артём», — сказал он.
Девушка едва выдавила: «Надя».
Он поцеловал ей руку — так нежно, что кровь ударила в виски.
С тех пор они встречались у реки. Артём учил её живописи — он сам окончил художественное училище в Москве, но слава обошла его стороной.
«Ничего, — злился он. — Они ещё пожалеют!»
Говоря это, он обнимал Надю, целовал её… Скоро между ними всё случилось. Девушка не сопротивлялась — любила без памяти.
А потом Артём исчез.
Она ждала его у реки, но кисть больше не слушалась её.
«Неужели бросил? — думала Надя. — Ведь клялся, что любит…»
Но он не вернулся.
Экзамены Надя сдала хорошо, но перед поступлением вдруг занемогла.
«Ты бледная, дочка», — встревожилась мать.
Оказалось, Надя беременна.
Валентина кричала, топала ногами, а потом решила:
«У меня знакомая акушерка. Заплатим — и всё исправим».
Но Надя твёрдо отказалась:
«Я не убью своего ребёнка!»
«А кто тебя спрашивает?» — злилась мать.
«Если поведешь меня насильно — я с собой что-нибудь сделаю!»
Мать побледнела:
«Прости меня, дочь… Вместе вырастим».
Больше она не вспоминала об этом.
Роды начались рано. Надя очнулась в больнице — над ней склонилась незнакомая женщина в белом халате.
«Девочки вашей нет… Не выжила. Но дети ещё будут».
Надя кричала, но ей сделали укол — и всё потонуло во тьме.
Потом она настояла на похоронах. Видела крошечный гробик — и это навсегда осталось в памяти.
Годы прошли. Надя не вышла замуж, не стала художницей — желание рисовать умерло вместе с дочкой. Она выучилась на швею, работала на фабрике.
Когда Валентина тяжело заболела, Надя ухаживала за ней. Перед смертью мать прошептала:
«Наденька… Дочка твоя жива. Вера Сергеевна Са…» — и взгляд её погас.
Надя не поверила — она же сама похоронила ребёнка!
После похорон взяла кредит, открыла маленькое ателье. Дела пошли хорошо.
Но сны не давали покоя: к ней шла девушка в бежевом пальто, улыбалась… и всё обрывалось.
Однажды в ателье вошёл незнакомец.
«Я — Степан Викторович, частный детектив».
Он показал фото пожилой женщины — той самой акушерки.
«Ваша дочь жива. Вы похоронили чужого ребёнка. Вашу девочку отдали другой семье. Акушерка сейчас умирает — муки совести заставили её рассказать правду».
«Где же моя дочь?»
«Вера Сергеевна Савина».
В этот момент дверь открылась — вошла девушка в светлом пальто.
Надя едва не упала — вспомнив последние слова матери.
«Прости, что поверила в твою смерть…»
«Ничего, — улыбнулась Вера. — Бабушку простим. Меня воспитали хорошие люди. Они погибли в аварии… даже не знали, что я не родная. Пока не могу называть вас мамой… Можно — мама Надя?»
Прошёл год. Сегодня свадьба Веры.
Надя волновалась — сердце то замирало, то бешено стучало.
«Какая красивая пара!» — шептались гости.
Когда невеста бросила букет, он упал прямо в руки Нади.
«Мама, ты следующая!» — засмеялась Вера.
Надя растерялась — и встретила взгляд Степана.
«Наденька, будь моей женой».
Сердце её растаяло.
Теперь, перелистывая жизнь, Надя иногда вспоминает Артёма, ту боль и разлуку. Но Бог вознаградил её за страдания — она счастлива. Уже и внук подрастает…
