Хранитель двора
Сергей Михайлович сидит в своей будке у шлагбаума и наблюдает, как дождь стучит по раскалённому асфальту. Пар от земли поднимается таким густым, будто из-за угла вотвот появляется не чёрный джип очередного жильца, а призрачный всадник на бледном коне. Воздух тяжёлый, влажный и чуть сладковатый от запаха мокрой липы.
Он приоткрывает окошко, чтобы проветрить, и в щель сразу врывается разгорячённая летняя гроза. Сергей Михайлович делает глоток остывшего чая из гранёного стакана и тянется к радиоприёмнику. Поймав забытый волну, слышит хриплый баритон, поющий о любви и черёмухе. В такую погоду легко думаться. А думать нечего не бывает.
Пятнадцать лет он стоит стражем этого тихого закрытого двора, свидетелем его мелких драм и радостей. Он знает, что семья из квартиры45й вечно ссорится по утрам, потому что каждый раз выходит, как ошпаренная, а он спокойно ворчит ей вслед. Знает, что рыжий кот из второго подъезда по кличке «Чубайс» на самом деле зовётся Геннадием, потому что на ошейнике выгравировано это имя. Знает, что подросток с одиннадцатого этажа тайком курит за углом, думая, что его никто не видит.
Его будка своеобразный центр мироздания. К ней приносят потерянные ключи, сюда бегут дети, прося позвонить родителям, когда те забывают забрать их из школы. Однажды сюда доставили маленького щенка в картонной коробке. Сергей Михайлович берёт его себе. Теперь пёс по кличке Тучка спит в будке, посапывая во сне.
Дверь будки скрипит. На пороге стоит вся промокшая девчонка лет восьми, Злата из квартиры33й. В руках она сжимает до безобразия помятый букет из одуванчиков и какойто придорожной травы.
Здрасьте, прошептывает она. Это вам.
Мне? удивляется Сергей Михайлович. С чего бы?
Мама говорит, вы нас всегда выручаете. А папа говорит, вы столп этого двора. Я не знаю, что такое «столп», но это, наверное, чтото очень важное. Как столб, который всё держит.
Сергей Михайлович берёт букет. Одуванчики давно опали, оставив голые зелёные ножки, но от них доносится аромат мёда и детства.
Садись, просушись, буркнет он, указывая на табурет. Чай будешь?
Девчонка кивает, снимая мокрые сандалики. Он наливает ей чай в железную кружку с изображением медведя. Они сидят молча, слушая, как дождь стихает, превращаясь в мягкий, убаюкивающий шёпот. Тучка просыпается и тычет носом в ладонь Златы, выпрашивая внимание.
А почему вы всегда здесь? спрашивает девчонка, разглядывая старые календари на стене.
Чтобы такие, как ты, не терялись, отвечает Сергей Михайлович. И чтобы ключи находились. И чтобы Геннадийкот домой вовремя возвращался.
Вы, как супергерой, серьёзно заключает Злата.
Я и есть супергерой, так же серьёзно отвечает он. Только плащ мне не выдали. Выдали эту будку и шлагбаум.
Он провожает девчонку до подъезда, когда дождь окончательно прекращается. Возвращаясь, замечает, как из-за угла выплывает тот самый подростоккурильщик. Мальчишка замялся, увидев его, и судорожно прячет руку с сигаретой в карман.
Не прячь, говорит Сергей Михайлович. Всё равно видно. И пахнет.
Вы маме не скажете? испуганно буркнет тот.
А зачем? Твоё дело. Но лёгкие тоже твои. Думай.
Он проходит мимо, оставляя подростка в лёгком ступоре.
Вечером, когда небо очистилось и стало тёмносиним, а в лужах загораются первые звёзды, Сергей Михайлович закрывает шлагбаум. Он бросает последний взгляд на свой двор уже затихающий, засыпающий. В окнах зажигаются огни, ктото смеётся за открытым окном, пахнет жареной картошкой и свежей зеленью.
Он гладит Тучку по голове, гасит свет в будке и запирает дверь на ключ. Обычный день заканчивается. Ничего особенного не происходит. Никто не несёт ему благодарностей, его имя не печатают в газетах. Но он тот самый «столп», который держит. Кому можно прийти с букетом помятых одуванчиков в самый ненастный день.
И это важнее, чем кажется. Он идёт домой в свою маленькую квартирку в том же дворе и чувствует себя не просто сторожем, а хозяином небольшой, но очень важной вселенной.
Утром следующего дня его будка встречает неприятный сюрприз: ктото ночью помял её. На боку скромного сооружения появляется вмятина, будто в неё врезалась машина, а дверь теперь открывается с трудом, скрежеща нижним углом об асфальт.
Тучка, встревоженный, крутится у ног, тычет носом в повреждённый металл и тихо повизгивает. Сергей Михайлович обходит будку кругом, трогает вмятину, оценивающе хмыкает. Он не ругает никого в пустоту и не ищет виновника. Просто вздыхает, открывает скрипящую дверь и принимает утренний чай. Проблему надо решать, а не обсуждать.
Первой, кто замечает происшествие, оказывается Злата. Она идёт к летней площадке с ярким рюкзачком.
Ой! останавливается она, округлив глаза. Ваш домик побили!
Ничего, залатаем, спокойно отвечает сторож. Домик, как человек, тоже может получить синяк. Главное, чтобы внутри всё было цело.
Новость в тихом дворе разлетается со скоростью света. К будке начинают подходить жильцы.
Сергей Михайлович, что это за безобразие? возмущается пожилая женщина из третьего подъезда, Галина Петровна. Ночью тут шлялись, на машине своей громкой, я слышала! Наверное, они!
Да в полицию надо сообщать, пусть разбираются, предлагает ктото.
Не надо в полицию, отрезает Сергей Михайлович. Разберёмся сами.
Подходит тот же подростоккурильщик, Дима. Руки в карманах, взгляд исподлобья, но в глазах неподдельный интерес.
Жёстко вмяли, констатирует он, пытаясь сохранить равнодушный тон. Молотком бы по обратной стороне Выправить можно.
Сергей Михайлович смотрит на него с новым интересом.
Разбираешься?
С отцом в гараже ковыряемся иногда, пожимает плечами Дима.
И тогда происходит удивительное. Двор, обычно разобщённый, вдруг объединяется вокруг одной цели починки будки. Галина Петровна приносит домашние пирожки «чтобы силы были». Мужик из квартиры12й, вечно спешащий и хмурый, Алексей, оказывается, хранит в кладовке автомобильную краску «как раз зелёную, под цвет». Он же привозит небольшой домкрат, чтобы аккуратно выправить металл.
Дима оказывается главным инженером. Он деловито осматривает повреждение, поправляет подбородок и выдает вердикт:
Домкратом маловато будет. Надо изнутри давить и молотком простучать. У когонибудь есть монтировка?
Найдётся и монтировочный ломик.
Работа закипает. Сергей Михайлович стоит в стороне, пьёт чай и наблюдает, как его будку, его маленькую крепость, спасает целый народный отряд. Даже Геннадийкот приходит и садится на тротуаре, наблюдая за процессом с видом королевского инспектора.
Злата бегает вокруг, раздаёт инструменты, сортируя их на «большие», «маленькие» и «очень блестящие». Тучка виляет хвостом и лает на каждый удар молотка, принимая самое активное участие.
К полудню самое страшное уже позади. Вмятина почти разгладилась, остались лишь небольшие следы. Алексей, вспотевший, но довольный, уже готовится загрунтовать и подкрасить повреждённое место.
Как новенькая будет, Сергей Михайлович! восклицает он, широко улыбаясь. Сергей Михайлович в ответ молча поднимает гранёный стакан с чаем жест, который значит больше, чем слова.
В этот момент в двор врезается чёрный блестящий внедорожник. Окно со стороны водителя опускается, и оттуда появляется уставшее лицо.
Эй, сторож! Шлагбаум открой, чего все собрались? Делать нечего?
Все замерли. Это был тот самый жилец с верхнего этажа, который всегда чемто недоволен и постоянно торопится.
Сергей Михайлович медленно выходит из будки. Он не спешит к пульту. Смотрит на мужчину в машине, затем охватывает взглядом всех собравшихся: Злату с раскрытыми глазами, Диму, сжимающего молоток, Алексея с кисточкой, Галину Петровну с пирогами.
Он чувствует себя не сторожем, а капитаном корабля.
Объездной путь свободен, спокойно говорит Сергей Михайлович. А шлагбаум будет закрыт на технический перерыв.
Что?! взрывается водитель. Да я тебя
Мы тут, перебивает его Алексей, делая шаг вперёд. Голос тихий, но твёрдый. Вытирает руки о тряпку. Ремонт у нас. Объезжайте.
Мужчина в машине останавливается. Он смотрит на собравшихся: на мужчину с кисточкой, на подростка с молотком, на старушку с суровым лицом, на ребёнка. Видит, что они все вместе. И понимает, что будка эта не просто будка. Чтото пробормотал, потом внедорожник резко развернулся и укатил в объезд.
Воцарилась тишина, потом Дима не выдержал и фыркнул. Фырканье превратилось в смех. Подхватила Злата, за ней Галина Петровна. Даже Алексей улыбнулся.
Сергей Михайлович возвращается к пульту и открывает шлагбаум. Угроза миновала. Он смотрит на свою будку. Да, теперь у неё есть «боевой шрам», который скоро скроет свежая краска. Но этот шрам уже не свидетель глупости, а знак чегото другого. Знак того, о чём он всегда догадывался, но увидел полностью только сегодня.
Он не просто сторож. Он тот, вокруг кого этот двор, сам того не зная, собирается в одно целое. Склеивается, как треснувшая чашка, надёжным и незаметным клеем. И его будка центр этого маленького мира. И он охраняет его.
