Конфликт на первом этаже
Татьяна Петровна стояла в подъезде, сжимая старую металлическую лейку, будто она была её последним оружием. На лестничной площадке первого этажа, где обычно красовались её глиняные горшки с петуниями, геранью и фиалками, царил беспорядок: три горшка разбиты, земля рассыпана по изношенному линолеуму, а лепестки валялись, как обломки шторма. Подъезд пах сыростью, плесенью и лёгким металлическим привкусом от перил. Из квартиры 12 гремела электронная музыка с тяжёлыми басами. Татьяна Петровна, в цветастом халате с ромашками и с седыми волосами, собранными в тугой пучок, посмотрела на виновника — новенький чёрный велосипед, прикованный цепью к перилам, прямо на месте её клумбы.
— Кто это всё устроил? — пробормотала она, голос дрожал от гнева. — Мои цветы! Полвека их выращивала, а теперь… варвары!
Дверь квартиры 12 распахнулась, и на площадку выскочил Никита Соколов, двадцатисемилетний сосед в серой спортивной майке и шортах. Его тёмные волосы были взъерошены после утренней пробежки, а в руках он держал бутылку воды с яркой этикеткой.
— Татьяна Петровна, зачем крик? — сказал он, оглядывая хаос. — Это из‑за цветов? Я велосипед поставил, ну, горшки упали. Куплю новые, дело в этом.
Татьяна ткнула лейкой в его сторону, вода всплеснула на пол.
— Дело? Это не просто цветы, Никита! Это душа подъезда! А вы, молодёжь, только ломать умеете!
Никита закатил глаза, отпивая воду.
— Душа? Бабушка, это лишь растения. Мой велосипед важнее — я на нём езжу в спортзал, работа у меня. А ваши горшки лишь заняли место!
Василиса, младшая сестра Никиты, выглянула из квартиры. Её светлые волосы были собраны в небрежный пучок, в руках — потрёпанный учебник по психологии, готовясь к экзамену. На неё надета oversize‑футболка с надписью «Dream Big».
— Никита, ты серьёзно? — сказала она, увидев разбитые горшки. — Татьяна Петровна, простите его, он не подумал. Я сейчас уберу.
Татьяна Петровна фыркнула, глаза сверкнули под очками.
— Не подумал? Это эгоизм, Василичка! Вы, молодые, только о себе думаете! Мои цветы радовали весь дом, а он их в мусор бросил!
Сверху спустилась Марина Кузнецова, тридцатипятилетняя мать двоих детей из квартиры 15. Она толкала детскую коляску, а её джинсы были в пятнах от яблочного пюре. За ней шла старшая дочь Людмила с рюкзаком.
— Что за шум? — спросила Марина, осматривая площадку. — Никита, это ты цветы разбил? Татьяна Петровна права, они поднимают настроение подъезду!
Никита бросил бутылку на подоконник, звякнувшую о стекло.
— Поднимают? Да половина вянет! Лучше бы лампочки поменяли, чем цветы поливать!
Олег Михайлов, одинокий программист из квартиры 10, высунулся из-за двери, держа ноутбук. Его очки сползли на нос, а футболка с логотипом Linux была мятой.
— Никита, не горячись, — сказал он, поправляя очки. — Цветы — это экология, кислород. А твой велосипед можно в подвале хранить.
Никита повернулся, голос стал громче.
— Экология? Олег, ты в подъезде раз в месяц бываешь, сидишь в коде! А мне где велосипед ставить?
Подъезд превратился в арену, где разбитые горшки стали символом войны соседей, каждый из которых видел в цветах своё.
На следующий день конфликт разгорелся с новой силой. Татьяна Петровна принесла новые горшки из подвала, где хранила запас, и демонстративно поливала петунии, ворча про «невоспитанную молодёжь». Её цветастый халат колыхался, а лейка блестела под тусклой лампочкой. Никита, вернувшись с пробежки, увидел, что его велосипед опять задвинут в угол, заваленный пустыми горшками, и позвал сестру.
— Василиса, что за цирк? — крикнул он, тыча в горшки. — Я же сказал, мне место нужно!
Василиса, сидевшая за кухонным столом, заваленным конспектами, отложила учебник.
— Никита, не начинай. Я с Татьяной Петровной говорила — она правда расстроена. Может, извиниться?
Никита фыркнул, сбрасывая кроссовки, которые с глухим стуком упали на пол.
— Извиниться? За что? Она свои цветы везде ставила, а я подстраиваться должен? Это мой подъезд тоже!
Василиса вздохнула, голос стал мягче, но твёрже.
— Это наш подъезд, Никита. И её тоже. Она их ради всех растит, а ты горшки разбил. Пойми, для неё это важно.
Сверху спустилась Марина, держала младшего сына за руку. Людмила тащила рюкзак, на котором болтался брелок с единорогом.
— Никита, ты опять? — сказала Марина, брови нахмурились. — Мои дети любят эти цветы! Людмила даже помогала их поливать!
Никита всплеснул руками, майка задралась.
— Дети? Марина, вашим детям на цветы плевать, они по
