Когда-то, еще в советское время, мы жили в небольшом селе. Село было действительно очень маленьким, однако людей в нем жило много. Жили мы как все — не бедно и не много, просто средне. Все тогда так жили. Благодаря хозяйству и огородам с садами мы не голодали.
Как и всегда, в селе мы и все остальные работали с самого детства, поэтому знали, что на кусок хлеба надо хорошо поработать. Абсолютно все очень рано просыпались и поздно ложились спать, ведь всегда была какая-то работа.
Была у нас также такая соседка, Яриной звали. Без живота ее увидеть было большой редкостью, ведь рожала она буквально каждый год. Сколько точно у нее детей было не знаю, если честно, потому что сбилась со счета. Но точно знаю, что минимум двенадцать их там было. Может и больше.
Муж этой Ярины, дядя Петр, был почти на двадцать лет старше ее. Также он был местным бездельником и лентяем. Жил только на подачки от родственников и соседей. Было, что на всякие халтурки ходил, но деньги с них сразу пропивал. Поэтому все, кто его знал никогда деньгами ему не платили, только провизией. А так у них ни хозяйства, ни огорода, ни сада не было.
Детей они родили, а вот кормить столько ртов не подумали. Да и дядя Петр был убежден, что его задача в этом мире — привести детей на свет. Раз бог подарил ребенка, то надо рожать. Вот только что он, что Ярина не заботились о детях. Они даже не помнили кто есть кто, забывали детские имена.
Я в восемнадцать лет стала круглой сиротой: мать умерла, когда я еще маленькой была, отец умер в армии. То было послевоенное время, ближе к шестидесятым уже. Осталась я жить со стареньким дедушкой своим.
Как-то стояла и готовила картошку в казане. Вдруг услышала через окно детский голосок.
-Титонька, есть чего-нибудь поесть? — спросил мальчик.
Это был сын Ярины, Остапчик. Конечно я не отказала ребенку и накормила его. Да еще и молока с хлебом дала, чтобы с другими детьми поделился, братьями и сестрами. И с тех пор он стал заходить ко мне каждый день.
Прошло немного времени и мы узнали, что дядю Петра нашли у реки сильно пьяным. Спасти его не удалось, организм не выдержал. Осталась Ярина сама с детьми. Думаете что-то изменилось в ее жизни? Да, изменилось. Она теперь напрочь забыла о детях и пошла по рукам. И с женатыми и с холостяками гуляла. Ее же раньше еще дядя Петр держал как-то, а тут все, нет контроля.
А что стало с детьми? Старших родственники забрали, потому что те были очень работящими, а в селе всегда нужна помощь. А младших отправили в детский дом. И Остапчика тоже. На выходных и на каникулах он приезжал ко мне. А я и не была против, всегда была рада его появлению в своем доме.
Потом Остапчику исполнилось восемнадцать лет. Он покинул детский дом и пришел ко мне. Тогда у меня уже были свои взрослые дети и муж. Любимый против Остапа не был, поэтому был он нам вместо старшего сына.
Сейчас мне уже за восемьдесят, Остапу под шестьдесят. Мы до сих пор хорошо общаемся и часто видимся. И наши семьи также хорошо дружат. Жаль, что в детстве ему пришлось пережить все то, что он пережил. Он же таким всегда хорошим мальчиком был.
