У нас гостила свекровь, Антонина Петровна. С рассвета она ворвалась к нам в спальню, вопя:
«Просыпайся, Наташа, ты видела, что у тебя на кухне творится?!» Я вскочила с кровати, вся в пижаме, сердце стучит, как сумасшедшее. Несусь по коридору, на ходу накидывая старый халат, носом ловлю воздух — вдруг пахнет гарью? Или забыла выключить газ? В голове уже разыгрывается целый боевик: плита в огне, кастрюля взлетает на воздух, или ещё какая-то беда. Забегаю на кухню, а там… тараканы. Целое полчище рыжих гадов марширует по столу, тарелкам, по вчерашним объедкам, которые мне лень было убирать. Антонина Петровна стоит, руки в боки, и смотрит на меня так, будто я сама этих тварей развела специально, чтобы её позлить.
«Наташа, это что, у вас так принято?» — начинает она, и голос её звенит, как удар ножа по стеклу, — «Как можно так жить? У тебя же дети, муж, а на кухне — тараканы, будто в деревенском бараке!» Я стою, будто громом оглушённая, и не знаю, что ответить. Да, не убрала вчера, потому что после работы едва волочила ноги. Дети орали, муж, Виктор, что-то бубнил про хоккей, а я мечтала только о подушке. Кто бы мог подумать, что эти проклятые насекомые выберут именно эту ночь для своего парада? Да и вообще — откуда они взялись? Мы же не в трущобах живём, у нас нормальная квартира, всё прилично. Ну… почти прилично.
Антонина Петровна, разумеется, не успокаивается. «В мои годы, — вещает, — такого не было! Я после ужина всё отдраивала, ни крошки не оставляла. А ты что? Нынешняя молодёжь ленивая, только в телефонах и копается!» Я киваю, глотаю обиду, потому что что тут возразишь? Она же не просто свекровь — она полководец в фартуке, для не порядкак порядок на кухне — как воинская присяга. А я, выходит, её подвела. Начинаю лихорадочно убираться: хватаю тряпку, сметаю тараканов, мою стол, посуду, всё, до чего дотягиваюсь. Свекровь стоит рядом, как надзиратель: «Здесь не вытерла! А это что за пятно? Ты плиту вообще когда-нибудь чистила?» Я кусаю губы, чтобы не огрызнуться. Думаю: «Антонина Петровна, ну не ангел же вы, у вас, наверное, тоже крошки падали!» Но молчу, потому что знаю — спорить с ней бесполезно.
Пока я воюю с тараканами, Виктор, мой муж, наконец выползает из спальни. Заходит на кухню, видит это представление и вместо помощи только ржёт: «Наташ, ты что, энтомологический музей устроила?» Я бросила на него такой взгляд, что он тут же заткнулся и пошёл греть чайник. А свекровь только вздыхает: «Вот видишь, и муж у тебя безответственный. Если бы я так за сыном не следила, он бы у тебя совсем расслабился!» Всё, думаю, сейчас ещё лекцию про мужское воспитание начнёт. И точно — она усаживается за уже начисто вымытый стол и заводит: «Раньше мужчин в ежовых рукавицах держали. А вы, нынешние, им волю даёте, вот и результат — тараканы на столе, а они хохочут!»
Я слушаю, а в голове одна мысль: как бы дожить до вечера, чтобы Антонина Петровна уехала? Не то чтобы я её не уважаю, она же добрая, но эти её наезды… Для неё тараканы — не просто насекомые, а доказательство, что я никчёмная хозяйка, плохая жена, а может, и мать никудышная. И вот я мою, скребу, полирую, а она всё равно находит к чему прицепиться. То вилка не так лежит, то нож тусклый. А я же не робот! Двое детей, работа, кручусь, как белка в колесе, а тут ещё эти твари устроили банкет. И главное — откуда они? Может, от соседей? У нас дом старый, трубы дырявые, подвал сырой — вот они и лезут.
Наконец уборка закончена, кухня блестит, как в советской рекламе «Пемоксоли». Свекровь, кажется, немного смягчилась, но всё равно бросает: «Надо, Наташа, за порядком следить. Это же твой дом, твоя семья. Если не ты, то кто?» Я киваю, улыбаюсь через силу, а внутри ору: «Да отвяниПришлось смириться, но в следующий раз я заранее разложу отраву по всем углам, чтобы даже муравей не осмелился появиться на моей кухне.
