Свекровь шептала за забором:
— Что за чушь ты несешь, Марина Ивановна?! — голос Анны Петровны дрожал от возмущения. — Как можно такие вещи про невестку говорить?
— А что я такого сказала? — притворилась невинной соседка, поправляя платок. — Просто заметила, что твоя Светлана странная стала. То ли устала, то ли…
— То ли что? — Анна Петровна шагнула ближе, сжимая в руках тряпку для пыли. — Договаривай!
— Ну не знаю… — Марина Ивановна понизила голос, но так, чтобы слышали даже воробьи на крыше. — Может, она… в положении? И скрывает? Ведь странно — замужем третий год, а ребеночка нет…
Светлана замерла у калитки, сжимая пакет с батоном. Возвращалась из магазина и случайно подслушала. Ноги будто вросли в землю, а сердце колотилось так, что, казалось, его стук разносится по всему двору.
— Марина, хватит нести околесицу! — отмахнулась свекровь. — Молодые еще, карьеру строят. Света в Сбербанке работает, должность серьезная. Не до детей пока.
— Карьера, говоришь… — протянула соседка. — А я вот вижу, как она по утрам выходит — бледная, под глазами синяки. И в магазин теперь чаще бегает. А вчера возле аптеки стояла, в витрину долго смотрела…
По спине Светланы пробежали мурашки. Действительно, вчера она разглядывала тесты на беременность, но так и не решилась купить. Две недели жила в страхе — боялась перемен, разговора с мужем, неизвестности.
— Брось выдумывать! — рассердилась Анна Петровна. — Света девочка хорошая. Если бы что случилось — мне бы первой сказала. Мы с ней ладим.
— Ладите… — усмехнулась Марина Ивановна. — А то, что она каждый вечер маме звонит, ты знаешь? Говорит-говорит, а как Сергей с работы — сразу трубку бросает?
Светлана сжала кулаки. Да, звонила маме каждый день — особенно в последнее время. Но не из-за секретов, просто мама лучше всех понимала, как тяжело на работе, как страшно потерять должность.
— И что в этом плохого? — защищалась свекровь. — Дочка с мамой разговаривает — разве не нормально?
— Нормально, конечно, — кивнула соседка, но глаза хищно блестели. — Только вот Галина Семеновна видела, как Света в автобусе плакала. Сидела, платочком глаза вытирала…
Тот день Светлана помнила хорошо. Рыдала не из-за беременности — на работе уволили подругу, да и начальник намекнул, что сокращения продолжатся. А они с Сергеем как раз на ипотеку копили…
— Марина, — голос Анны Петровны стал жестким. — К чему ты клонишь? Говори прямо.
— Да ни к чему, — заспешила та. — Просто девочка, похоже, в беде. Может, на работе проблемы? Или… — она шепотом добавила, — с Сергеем что не так?
— С сыном у них все в порядке! — вспыхнула свекровь. — Любят друг друга — это видно невооруженным глазом!
— Видно, видно… — пробормотала соседка. — А ты не замечала, что Сергей последнее время позже приходит? И одевается нарядно, и духами пахнет…
Горячая волна гнева накатила на Светлану. Да, Сергей задерживался — в цеху аврал был. Рубашку ему она сама на день рождения купила, и духи тоже.
— Марина Ивановна, — Анна Петровна говорила тихо, но четко. — Прошу больше не обсуждать мою семью. Если есть факты — говори. Нет — язык за зубами держи.
— Да что ты так! — всплеснула руками соседка. — Я же переживаю! Может, девочке помощь нужна?
— Если понадобится — попросит. А твои пересуды только вредят.
Скрипнула калитка — свекровь ушла в дом. Марина Ивановна еще постояла, бормоча что-то под нос, затем исчезла.
Светлана зашла во двор через пять минут, убедившись, что никого нет. Руки дрожали, когда она открывала дверь. В прихожей ее ждала Анна Петровна — высокая, с седыми волосами, собранными в тугой пучок.
— Света, где пропадала? — прищурилась свекровь. — Вид какой-то болезненный.
— В магазин сходила, — показала пакет. — Анна Петровна, можно поговорить?
— Идем на кухню. Чай налью?
Сев за стол, Светлана вертела чашку в руках, не зная, с чего начать.
— Я случайно услышала… ваш разговор с Мариной Ивановной… — выдохнула она.
— А, — кивнула свекровь. — И что же ты услышала?
— Она говорила… что я, может, беременна… или у нас с Сергеем проблемы…
Анна Петровна поставила чашку с грохотом.
— А есть повод для таких разговоров?
— Если бы была беременна — вам бы сразу сказала, — прямо посмотрела Светлана. — А с Сергеем все хорошо. Просто… — она сглотнула. — На работе сокращения. Боюсь, что уволят. А мы же на квартиру копим…
— Почему молчала? — мягко спросила свекровь.
— Не хотела тревожить. Думала, сама справлюсь.
Анна Петровна встала, подошла и положила руку на ее плечо.
— Дочка, мы семья. Твои проблемы — наши общие. Сергей знает?
— Знает. Поддерживает, говорит — справимся. Но вижу, как он переживает. У него на заводе проект горит, вот и задерживается.
— Вот видишь, а Марина Ивановна уже измену придумала, — фыркнула свекровь. — Из мухи слона раздувает.
— Она часто так… про всех сплетничает?
— Увы. Но обычно мне плевать. А сегодня задела, потому что про тебя.
Слезы подступили к горлу.
— Так обидно… Будто я что-то скрываю, делаю плохо…
— Светка, — Анна Петровна обняла ее. — Ты — золото. А сплетников не перевоспитаешь. Им лишь бы языком чесать.
— Но другие соседи тоже, наверное, думают…
— А нам что до них? — резко отрезала свекровь. — Живем для себя, не для них.
В прихожей хлопнула дверь — вернулся Сергей.
— Мам, Свет, я дома! — раздался его голос.
— На кухне! — крикнула мать.
Он вошел, чмокнул жену в макушку, обнял мать.
— Что за совещание?
— Девичьи разговоры, — улы
