Если бы я знала, чем обернётся это решение, ни за что бы не согласилась. Но тогда, пять лет назад, когда мы с Дмитрием искали квартиру, он убеждал: «Давай возьмём тут, рядом с мамой. Она всегда поможет, присмотрит за детьми, если что. Она у меня добрая, как ангел». Мы купили. Она — на пятом, мы — на втором. Я, глупая, думала, соседство обернётся благом. Но вышло иначе.
Сначала всё шло спокойно. Свекровь заходила иногда — то пирожков принесёт, то с внуком посидит. Я не возражала, даже благодарила, старалась быть любезной. Но постепенно ситуация вышла из-под контроля. Особенно когда мы стали уезжать на дачу или в лес по выходным. Оставили ей ключи — «проветрить и цветы полить». Теперь понимаю: это была роковая ошибка.
Только мы уходим — она уже у нас. И не просто проветривает, а устроит полный разгром. Врывается в нашу жизнь без спроса. Возвращаюсь — и не узнаю квартиру. Постельное бельё свалено в комод с носками. Половина вещей валяется на полу с надписью «на выброс». Остальное уже в стирке. Хотя у меня всегда идеальная чистота!
На кухне — апокалипсис. Тарелки теперь там, где раньше стояли кружки. Сахар в солонке, соль в сахарнице. Неделю ищу вещи, злюсь. Но хуже всего — детские игрушки. Свекровь «наводит порядок»: всё на пол, половину — в мусор. «Старьё, пыльное, сломанное». То, что сын каждый вечер обнимал этого плюшевого медвежонка, её не волнует. Решила — значит, так надо.
Мои цветы, которые она должна была поливать, плавают в воде. Фикусы засохшие, листья ободраны. «Больные удаляла», — говорит. Но почему тогда все листья в ведре?
Отдельная тема — моя косметика. Она не только трогает — пользуется! Духи, крема, лак для ногтей. Даже мою пилку утащила в свою сумочку. Будто это общее имущество. Пришлось покупать всё в двойном экземпляре — иначе ничего не останется.
Пыталась поговорить. Вежливо просила: «Не перекладывайте вещи, просто полейте цветы». В ответ — или молчание, или: «Я же для вашего блага». Как будто я в своей же квартире — посторонняя.
Говорила с мужем. Рыдала, умоляла, объясняла. Но Дмитрий на её стороне. «У мамы давление, нельзя её расстраивать. Потерпи, она же от чистого сердца». Но никто не думает, сколько во мне этой терпимости. Он считает, что я капризничаю. Что его мать просто хочет добра.
Я не знаю, что делать. Всё внутри клокочет. Кричать не умею, да и не хочу. Но и молчать больше не могу. Боюсь, однажды сорвусь. И тогда последствия будут необратимыми — для семьи, для брака.
Я измучена. До дрожи. Это не «ангел», а властная, бесцеремонная женщина, которой я не могу сказать «хватит» — потому что муж не поддержит. Потому что она рядом, потому что «так удобно».
Но мне не удобно. Мне страшно возвращаться домой. Ведь никогда не знаешь, что найдёшь — и что пропадёт.
Что делать? Молчать дальше? Или, наперекор всему, сказать: «Нет!» и вернуть себе право на свой дом?..
**Жизнь научила: иногда молчание — не золото, а капкан, из которого надо выбираться, пока не поздно.**
