— В смысле, отказаться от доли? — голос Светланы дрогнул. — Марфа Семёновна, это же наследство моего мужа!
— Именно моего сына, — отрезала свекровь, выпрямляясь во весь рост. — А не твоё. Ты тут посторонняя, временная. Серёжа мой, а не твой.
— Как это временная?! — Светлана почувствовала, как горячая волна подкатывает к горлу. — Мы же муж и жена! Восемь лет вместе!
— Восемь лет — ерунда, — Марфа Семёновна презрительно фыркнула. — Мой первый брак тридцать лет продержался. А потом развелись. Так что не коронуй себя королевой семейного очага.
Светлана стояла на кухне и не верила своим ушам. Ещё час назад она варила щи, думая, как здорово, что свекровь наконец согласилась обсудить квартиру после смерти свёкра. А теперь вот это.
— Марфа Семёновна, давайте без скандалов, — попыталась она взять себя в руки. — Владимир Леонидович завещал квартиру Сергею. По закону половина — моя, как супруги.
— Ничего тебе не положено! — свекровь повысила голос. — Мой муж получил эту квартиру ещё в восьмидесятом! Я тут сорок лет прожила! Детей растила, внуков нянчила! А ты откуда взялась? Приехала из своей глубинки, Серёжу заворожила, и теперь права качаешь!
— Я из Иваново, а не из глубинки, — тихо сказала Светлана. — И никого я не завораживала. Мы с Сергеем любим друг друга.
— Любовь, — скривилась Марфа Семёновна. — В твои-то годы какая любовь? Тебе тридцать девять, часики-то тикают. Тебе прописка в Питере нужна, вот и вся любовь.
В этот момент на кухню зашёл Сергей с пакетами. Увидев разгорячённые лица жены и матери, он замер.
— Что случилось?
— Твоя мама требует, чтобы я отказалась от доли в квартире, — сказала Светлана, стараясь не дрожать.
Сергей посмотрел на мать, потом на жену.
— Мам, мы же договорились — живём вместе. Зачем эти разговоры?
— Сереженька, — голос Марфы Семёновны вдруг стал мёдом, — я о твоём будущем беспокоюсь. Мало ли что… Разведётесь — а она полквартиры прихватит.
— Мам, хватит. Мы не собираемся разводиться.
— Никто не собирается, — передразнила свекровь. — Я тоже не собиралась, а жизнь внесла коррективы.
Светлана молча наблюдала. Сергей явно не знал, что сказать, переминался с ноги на ногу, как студент на пересдаче.
— Мам, ну зачем ты так? — наконец выдавил он. — Света же семья.
— Семья, — протянула Марфа Семёновна. — А где дети? Восемь лет — а потомства ноль. Может, она вообще бесплодная?
Щёки Светланы вспыхнули. Эта тема была больной. Они с Сергеем безуспешно пытались завести ребёнка, ходили по врачам…
— Марфа Семёновна, это не ваше дело, — прошипела она.
— Моё! — свекровь тряхнула головой. — Взял бесплодную, а я должна молчать? Мне внуков хочется! Мне семьдесят два, сколько мне ещё ждать?
— Мам, хватит! — Сергей повысил голос.
— Правду говорить теперь некрасиво? — Марфа Семёновна достала платок. — Может, ей стоит найти кого попроще…
Светлана не выдержала.
— Всё, я ухожу.
Она зашла в спальню, стала сгребать вещи в сумку. Руки дрожали.
— Свет, стой! — Сергей вошёл. — Мама просто волнуется.
— Волнуется?! — Светлана резко обернулась. — Она требует, чтобы я отказалась от доли! Как будто я мошенница какая-то!
— Ну не требует, а предлагает…
— Ты слышал, КАК она предлагает?!
Сергей сел на кровать, потирая виски.
— Понимаешь, мама боится остаться без жилья. Она тут всю жизнь…
— А я её выгоняю? Квартира большая — всем хватит!
— Знаю. Но она не доверяет бумажкам. Боится, что если мы… то она пострадает.
Светлана пристально посмотрела на мужа.
— Серёжа, скажи честно — ты за кого?
— За тебя, конечно.
— Тогда почему не защитил меня там?
Молчание. Ответа не было.
— Я поеду к Людке. Мне надо подумать.
В прихожей её ждала Марфа Семёновна.
— Уходишь? — довольный тон. — Правильно. Остынь.
— Марфа Семёновна, я не за квартиру борюсь. Мне нужен дом. Гарантия, что меня не вышвырнут после первой же ссоры.
— Дом у тебя в Иваново.
— Там давно чужие живут.
— Значит, найдёшь другой.
На другом конце города Людка встретила её широко раскрытыми глазами.
— Светка, ты на что похожа?
— На разбитое корыто, — буркнула Светлана. — Можно переночевать?
За чаем она всё рассказала. Людка качала головой.
— Я же тебя предупреждала! Помнишь, как она всё время пилила тебя за возраст, за отсутствие детей? Это неспроста. Ты для неё — соперница.
— Но почему?!
— Ты отняла у неё сына. А она привыкла быть главной.
Людка налила ещё чаю.
— Может, ей уступить?
— Что?!
— Серёжа-то под каблуком. Думаешь, в сорок пять изменится?
— Но это несправедливо!
— Справедливость — это когда все плачут. Если упрёшься — останешься и без мужа, и без жилья.
Светлана задумалась.
— Так что делать?!
— Оформи отказ, но с условиями. Право проживания. Компенсацию при разводе.
— Она согласится?
— Ей же выгоднее!
На следующий день юрист, пожилая женщина в очках, объяснила: наследство не делится, но ремонт за счёт семьи можно компенсировать.
Вернувшись, Светлана застала Сергея в прихожей.
— Свет, слава богу! — он обнял её.
— Где мама?
— У тёти Зины.
Они сели в гостиной. Сергей взял её за руку.
— Прости за вчерашнее.
— Серёжа, ты правда хочешь, чтобы я отказалась?
Он помолчал, затем кивнул.
— Мама боится…
— А я не боюсь?!
— Ты сильная. Справишься.
Светлана поняла: выбор между принципами и семьёй.
— Ладно. Но с условиями: право проживания и компенсация за ремонт.
Сергей оживился.Марфа Семёновна, конечно, ворчала, что «бумажки только портят отношения», но в итоге подписала соглашение — а Светлана, глядя, как та старательно выводит свою подпись, вдруг поняла, что эта победа на самом деле стоила ей куда больше, чем она готова была признать даже самой себе.
