— Света, накрывай на стол! Хватит бездельничать! — прозвучал недовольный голос мужа рядом с ухом.

Света, пора есть! Хватит уже валяться! проскользнул над ухом раздражённый голос мужа.
Голова раскалывалась, горло болезненно жгло, нос совсем заложен. Попыталась подняться тело словно из ваты. Неудивительно, что она простудилась.
Всю неделю стояла жара, а вчера к вечеру пошёл снег с дождём. Весна Такси в такую погоду не вызвался, что вполне понятно. Пришлось добираться с работы на маршрутке. Тридцать минут простоя в ожидании автобуса, который оказался переполненным. С трудом втиснула себя в салон, уже чутьчуть успела. Затем пришлось пройти ещё немало с остановки пешком.
Она просила мужа подвезти её по пути.
Светуля, мы с Артёмкой уже заехали к маме. Будем поздно, сказал Виктор.
Как обычно
В итоге Света вернулась домой поздно, полностью промокшая и замёрзшая. Взглянула на часы 8е утра в субботу.
Витя, принеси, пожалуйста, градусник! попросила жена.
Что случилось? Ты заболела? удивился Виктор. А завтрак?
Что, готовить сами? спросила Света.
Как «сами»? не понял муж. А где Артём?
Ему уже десять! И ты уже взрослый мужик. Приготовьте яичницу, пусть сын поможет. Я его уже учила готовить, он уже большой.
Ты учила сына готовить? воскликнул муж.
Да. И что? Он всё время в телефоне, ничего не хочет делать, пожала плечами Света.
Ты совсем безумна? Он же мужчина! Мужчине не обязано готовить, как и учиться этому! Это ваше, «женское» дело! разгорелся Виктор. Ладно, едем к родителям, раз тебе не до нас. Приедём завтра вечером.
Мужчины, быстро собрав вещи, уехали к родителям Виктора. Светлана с трудом поднялась, нашла градусник, включила чайник и задумалась:
Почему всё так? Когда же тот момент, когда муж спокойно мог приготовить и ей, когда в болезни они поддерживали друг друга, ушёл? Когда домашние обязанности вдруг легли исключительно на меня?
Градусник показал 39,2. Молодая женщина приняла таблетки и лёгла спать.
Через некоторое время её разбудил звонок. Звонила мама:
Светуля, почему ты не отвечаешь? Я привыкла, что ты звонишь утром я тебя ждала, говорила Виктория Александровна.
Мам, немного простудилась, приняла лекарства и снова уснула, прошептала Света.
А где Витька? С Артёмом опять у мамы? ворчала мама.
Уехали с Артёмом, чтобы не заразиться, вяло ответила дочь.
Ты в это веришь? Чтобы не заразиться Скажи, а кто тогда помоет посуду? раздражалась женщина.
Мам! хотела возразить Света, но её перебили. Она сама всё понимала.
Не срать! Я имею право злиться. Я тебя замуж отдавала, а не в рабство! Температуру измеряла?
Да, утром была высокая, сейчас полегче, но сил нет, жаловалась дочка.
Ляг и отдохни! Папа скоро тебя заберёт, подниму на ноги! Не стоит одной болеть, сказала Виктория, завершив звонок.
Светлана тихо встала, умылась, собрала вещи, ноутбук и уже собиралась встречать отца.
Ой! отец схватился за сердце, увидев дочь.
Что случилось, папа? перепугалась девушка.
А! Это ты! он спокойно отнял у неё сумку. Я уже думал, что умер!
Папа! Не пугай меня, улыбнулась дочь. Поедем?
Поехали. Держись за меня, иначе сдует ветром, потом искать будем! он помог ей сесть в машину. Ты совсем измождена, как будто в рабство отдали. Ты, конечно, прости меня, но выглядишь не лучшим образом!
Она не стала спорить устала. У родителей было тепло, еда вкусная, атмосфера счастливая. Виктория Александровна заботилась о дочери, и к вечеру Свете стало чуть лучше.
Она снова позвонила Виктору, чтобы сказать, что не дома, но услышала ленивый ответ:
Что ты хочешь? Не могу привезти лекарства. Пил пиво с папой. Суббота, смотрим футбол. Ой, мама хотела поговорить, передал трубку Виктор.
Света! Ты же женщина! Не позволяй себе расслабляться и оставлять мужей голодными! Что важно в семье? Чтобы мужчины были сыты, в тепле и не мешали! А ты? Болела приняла таблетку и всё! язвительно наставляла её Ксения Анатольевна.
Мимо проходившая мама услышала и отобрала телефон у дочери:
Дорогая моя сватья! Муж что, слабый? Болен? Как он должен быть, чтобы быть в тепле и сытым, не трогать? возмутилась Виктория.
Почему слабый? Семейный! Мужчины такие, ответила свекровь, не ожидая такой реакции. Вик, а ты как?
Как как? Дочь встаёт. Настоящий мужик не может позаботиться о жене! Даже лекарства купить не может выпил пивка Жена болеет, а он радуется. сватьи не любили друг друга.
Что за глупости. Мальчики уехали, чтоб Света не тревожилась, фыркнула Ксения. Нашлась «Цаца»! Лекарства, забота! Здоровая, просто ленивая. Забыла про мужчин! А они семья! Я позабочусь о своих мальчиках! А ваша дочь кукушка!
Виктория Александровна молча смотрела на телефон, который замолчал.
Дочь, а оно тебе надо? Ты ещё молода! Это уже перебор, мать была возмущена до глубины души.
Программа ChatGPT сказала:
И тут пришло сообщение от мужа.
«Мы с Артёмом остаёмся у родителей до понедельника. Надеюсь, к тому времени ты поправишься и сделаешь выводы. Ты уже не маленькая».
Светлана перечитала текст несколько раз. Ни слова о её состоянии, ни вопроса о здоровье, ни заботы. Только укор, требование, холодное «сделаешь выводы», будто она студентка, а не женщина с температурой почти сорок.
Вот тихо произнесла Виктория, заглянув через плечо дочери. Картина маслом.
Света медленно поставила телефон на стол. В груди стало пусто и тяжело, будто ктото аккуратно, но решительно вынул чтото важное и бросил. Слёз не было, не было крика. Было лишь глубокое истощение, накопившееся годами, когда она старалась быть удобной, мягкой, терпеливой, глотая обиды, оправдывая грубость словами «он такой», «у всех так», «зато не пьёт», «зато работает».
Мам наконец сказала она. Он действительно считает, что я должна всё делать. Если не приготовлю завтрак я плохая. Если заболела слабая. Если прошу помощи наглая.
Он так считает не он, а его воспитание, вздохнула мать. Проблема в том, что он не захотел менять привычки. А ты слишком долго молчала.
Эти слова задели, но не оскорбили. В них была правда. Света всегда думала, что терпение это любовь, что, закрывая глаза, всё само поправится, что сын, глядя на родителей, сам научится уважению без примера. Но он видел, как мама с температурой встаёт готовить, как папа лежит на диване и ждёт. Он видел и учился.
Ночью Свете стало хуже: температура вновь подскочила, голова болела, всё тело ломало. Отец молча принёс воды, мама холодный компресс. Они не упрекали, просто были рядом. В этом простом присутствии оказалось больше любви, чем во всех громких словах мужа за годы.
К утру стало легче, не только в теле, но и внутри. Температура ушла из души, появилось ясное сознание.
В понедельник Виктор не писал. Во вторник тоже. Света не звонила. Она впервые за долгое время слушала себя: спала, когда хотела, ела, когда хотелось, молчала, когда нет сил говорить. Мама заваривает травяные чаи, отец подшучивает, будто возвращая её в детство. И рядом с ними Света вдруг вспомнила, какой была раньше живой, смеющийся, не вечно уставший человек.
В среду Виктор приехал. Без цветов, без извинений. С порога сказал:
Ты серьёзно решила тут отсиживаться? Артём спрашивает, когда ты вернёшься. У него почти ничего нет, школьная форма дома. Ты вообще мыслью зашла?
Света слушала спокойно, удивительно спокойно, не перебивая, не оправдываясь, просто ждала, пока он выговорится.
Вить, сядь, наконец сказала она. Нам надо поговорить.
Он фыркнул, но сел.
Я больше так не живу, тихо продолжила она. Я не прислуга и не фон для вашей «мужской жизни». Я твоя жена, а не функция. Если ты не считаешь нужным заботиться обо мне, когда я болею, значит, мы поразному понимаем, что такое семья.
Что ты придумываешь! попытался возразить Виктор. Все так живут!
Нет, впервые твёрдо ответила Света. Не все. И я так не буду.
Она говорила о усталости, одиночестве, страхе, что сын вырастет равнодушным, о том, как больно слышать от свекрови, что ты «кукушка», когда тебе просто плохо, о том, что любовь не измеряется количеством сваренных супов.
Виктор молчал, потом встал.
Понятно, сухо сказал он. Ты попала под мамкино влияние. Подумай хорошенько.
Я как раз начала думать, ответила Света. Впервые за долгое время.
Он ушёл, хлопнул дверь. А Света неожиданно поняла, что больше не боится, не дрожит, не ждёт его перемен. Она знала лишь одно: всё будет иначе. Как она пока не знала, но назад точно не вернётся.
Через неделю она собрала некоторые вещи и документы. Артёму честно сказала, без обвинений:
Мы с папой сейчас разбираемся. Но я тебя люблю, и ты ни в чём не виноват.
Мальчик сначала молчал, потом тихо спросил:
Мам, а можно я научусь готовить? Бабушка говорит, что это не для мальчиков, но ты сказала, что можно.
Света улыбнулась и обняла сына.
Нужно. И можно. И важно, чтобы ты однажды умел заботиться не изза долга, а из желания.
Жизнь не превратилась в сказку. Было трудно, были сомнения, были вечера, когда хотелось всё вернуть «как раньше», но уже не ощущала себя никем.
Со временем Света вернулась на работу, стала увереннее, спокойнее. Она больше не просила разрешения заболеть, отдохнуть или молчать. Главное перестала объяснять очевидное: забота не подвиг, а норма; любовь не обслуживание; семья начинается там, где слышат друг друга.
Иногда достаточно одной болезни, чтобы понять, что так больше нельзя, и одного дня тишины, чтобы наконец услышать себя.