**«Уходи!» — как я выставила свекровь за дверь и снова научилась дышать**
Слово «свекровь» всегда вызывало у меня тревогу. Возможно, потому что с детства я не знала ни одной семьи, где бы мать мужа не была источником раздоров. Все жаловались: «С самого начала невзлюбила — и методично травила, как тайный враг».
Я верила, что любовь сильнее любых интриг. Что если любовь настоящая, ничто не сможет нас разлучить. Увы, жизнь показала, как я заблуждалась.
Впервые мы встретились перед тем, как мой Вячеслав ушёл в армию. Думала, проводы — подходящий момент для знакомства. Я была уверена, что найду общий язык со Светланой Петровной — я же взрослая, с образованием, легко общаюсь с людьми старше себя. Но с первых же минут поняла: эта женщина меня ненавидит. Без причины, без объяснений. Я весь день помогала: чистила картошку, накрывала стол, суетилась, но её взгляд скользил мимо, будто я — пустой звук.
Год прошёл. Вернувшийся Слава предложил жить вместе. С первого дня я стала для свекрови «неряхой» и «неумёхой». Что ни сделаю — всё не так. Я старалась угодить, но в ответ — лишь колкие замечания вполголоса. А когда узнала, что она смеётся надо мной в кругу своих подруг, что-то внутри оборвалось.
Спустя год мы расписались. Без пышного застолья, скромно — лишь ближайшие родственники. Свекровь возмущалась: «Как же без гулянки?» Мы жили с отцом Славы — его родители развелись давно. Но даже на расстоянии она умудрялась отравлять нам жизнь.
«Ты его не дождалась по-настоящему!»
«Где твои пироги? Настоящая хозяйка так не живёт!»
«Ты его недостойна!»
А я ведь готовила борщ, пекла блины, мыла полы до блеска. Помогала ей по мере сил. Но нет — всё было «не так».
Потом она вдруг заговорила о внуках. Мы с мужем не были готовы. И тогда она пошла дальше: стала шептать, что я «бесплодная». Тихо, исподтишка. Я рассказала Славе. Он поехал к ней — разбираться. А в ответ услышал: «Она наговаривает, стравливает нас! Она злая, она тебя уводит!»
Пять лет. Пять лет я жила, как под прессом. Забыла, что у меня красный диплом, карьера, друзья. Чувствовала себя жалкой, ни на что не годной. Рыдала в подушку, боялась встреч. Каждый разговор с ней — как нож по сердцу.
Однажды она перешла черту. Я была на восьмом месяце. Беременность давалась тяжело. Лежу, отдыхаю — и вдруг она врывается в дом с криками. Оскорбляет, упоминает моих родных, размахивает руками. И тогда, сама не понимая, откуда во мне силы, я поднялась и твёрдо сказала:
— Уходи.
Она остолбенела. Не ожидала такого. А я… Будто кто-то снял с меня оковы. Выставила её за дверь. Без криков, но так, что сомнений не осталось. И осознала: больше никто не будет решать за меня. Это моя жизнь.
Ночью поговорила с мужем. Спокойно. Он всё понял. Знал её нрав. Выбрал меня.
Прошло три года. Я снова дышу. У нас растёт чудесная дочь Машенька. Свекровь? Видимся изредка — по большим праздникам. Сухо, вежливо. Видится с внучкой — когда и где я разрешу. Не запрещаю, но и в дом не пускаю.
Вина? Нет. Кто-то скажет: «Жестко». А я отвечу: «Справедливо». Уважаю её за то, что вырастила Славу. Но не более. Она не хозяйка в моей жизни. И главное — я горжусь, что однажды хватило духу сказать: «Хватит!»
Пять лет украдены. Но теперь у меня — свобода. И это лучший подарок себе.
