До сих пор в голове стоит тот звонок от тёти Кати, когда она с порога заявила:
— Ну наконец-то! Твой-то Ваня женился!
Я обмерла.
— Что? — еле выдавила из себя. — Женился?.. Ты ошиблась. Он бы мне сказал. Я же мать…
Но ошибки не было. Её сын Димка выложил в соцсетях фото: мой Ваня в строгом костюме, рядом — невеста Алёнка в белом платье, шампанское, торт, гости… Подпись: «Лучший день в моей жизни».
Я опустилась на стул посреди кухни. Чайник шипел, оладьи на сковороде подгорали, а я сидела, будто парализованная. В голове стучало одно: почему? Почему он даже не предупредил?
Родила я его поздно. В тридцать два, что сейчас — ерунда, а тогда в роддоме качали головами: «Поздно, мамаша». Через десять лет муж умер — сердце остановилось прямо на стройке. Остались мы с Ваней вдвоём. Тянула его, как могла: ночные смены, подработки, отказывала себе во всём. Жизни не было — только он.
Вырос, отучился в политехе, съехал на съёмную квартиру. Жил своей жизнью, я не лезла. Заходил иногда — принесёт мандаринов, скажет: «Всё нормально». Я уже и этому радовалась. Потом привёл Алёнку — девчонку на восемь лет младше, скромную, весёлую. Думала: «Ну вот, нашёл свою половину».
После их ухода сидела, улыбалась, представляла внуков. Уверена была — раз познакомил, значит, серьёзно. И уж если свадьба — позовёт обязательно.
Ошиблась.
Когда дозвонилась, он не взял трубку. Перезвонил вечером, будто так и надо. Говорю спокойно:
— Ты мне ничего не хочешь сказать?
Замялся.
— А… ты уже знаешь. Ну да, расписались. Завтра улетаем в Турцию. Хотел заскочить…
И правда приехал — с тортом «Прага», с розами. Чмокнул в щёку. Сидит, будто так и надо.
— Свадьба была, но только свои. Ты же понимаешь — там шумно, музыка. Тебе бы не понравилось… — бросил небрежно, словно оправдывался за пропущенный день рождения.
— Алёнкиных родителей звали?
— Ну… да. Но они же молодые…
Тут во мне что-то щёлкнуло.
— А я старая, значит? Шестьдесят лет — уже не человек?
Он потупился, молча ковырял вилкой крем. Я смотрела и не узнавала своего мальчика. Я ведь не требовала банкета. Но почему даже в загсе не позвали? Почему узнала от посторонних?
— Не подумали, — пробормотал он.
В этих словах — не злость страшна, а равнодушие. Ему не пришло в голову.
А я-то ради него жила. Ночи напролёт сидела у его кровати, когда скарлатина свалила. Таскала мешки с картошкой, чтобы он в институте не голодал. Стирала, шила, брала подработку — лишь бы ему хватало. Никогда не позволяла себе слабости.
А он… просто женился. Без меня. Даже не подумал, что матери может быть больно. Что она сейчас сидит в пустой хрущёвке, перебирает его школьные фотографии и спрашивает себя: а нужна ли я ему вообще?
Теперь гадаю: если б не позвонила сама, сказал бы? Или так бы и жил, будто у него нет матери?
Говорят, дети никому не обязаны. Да. Но разве нормально — забыть мать в «самый счастливый день»?
Он ушёл, и в квартире стало тихо. Я не кричала, не упрекала. Просто поняла.
Наверное, каждому родителю приходит час осознать: твой ребёнок вырос. И ты ему больше не нужна. Но я не знала, что это будет так больно…
