ЗИНОЧКА-СЕСТРИЧКА
Моя двоюродная сестрица Зиночка в детстве казалась мне идеалом. Она жила в Смоленске, я — в Рязани. Летом родители отправляли нас к деду с бабкой в деревню. Там мы с Зинкой не разлучались ни днём, ни ночью. То было золотое время.
Всё в ней мне нравилось: и статная фигура, и пышные кудри, и городские платья. Хотя теперь, оглядываясь, понимаю — красавицей её не назовёшь.
Разглядываю старые фото: невысокая, круглолицая девочка с неровными чертами лица. Да ещё и картавила слегка. Но обаяние её и заразительный смех затмевали всё. Мальчишки так и вились вокруг, как пчёлы вокруг мёда.
Зина могла бы запросто стать атаманом — такая у неё была власть над ребятнёй. Слушались её беспрекословно. Слыла она отчаянной сорвиголовой. Её буйный нрав порой меня пугал. Я же была тихой, как мышь…
Как-то раз Зина прикарманила новенькую книжку про Чебурашку. Взяла почитать в сельской библиотеке, да так и утащила в Смоленск. Я дрожала, как заяц перед волком. Вдруг раскроется! Нам тогда лет по восемь было. Для меня этот поступок был необъясним. Мы же пионеры, честные ребята! Но втайне я восхищалась такой лихой сестрой. Книгу, конечно, пришлось вернуть — дед настоял. Да ещё и нотацию прочёл на час. А бабка ремнём «подкрепила» его слова. В тот день нас лишили сладкого — меня за утайку, Зину за «неслыханное» преступление.
— Вы что, дуры, не знаете — в деревне все стены нараспашку! Бабам только язык покажи — мигом по всему селу разнесут! Внучки учителя — воровки! Да где ж это видано?!
Словом, происшествие вышло громкое. Наверное, потому и запомнилось.
Зина отлично плавала, прыгала с парашютом (ходила в кружок юных десантников), могла дать сдачи любому пацану. Одним летом столько впечатлений набиралось, что хватало до следующего года. Мы с ней были не разлей вода, хоть и разные как день и ночь. Она — шило в одном месте, я — тихая да скромная…
Дед наш был учителем. Летом заставлял нас писать диктанты. У меня — ни единой ошибки, каллиграфический почерк. У Зины — будто курица лапой, да ещё и ошибок полно. Но ей хоть бы что. Дед ахал:
— Как внучка педагога может так коряво писать?!
Зина лишь отмахивалась. Бабка пугала:
— Вот Валюша на директора выучится, а ты, Зинка, улицы мести будешь!
…Шли годы. Мы росли. С нетерпением ждали лета, чтобы встретиться. Зимой переписывались — делились сначала детскими, потом девичьими секретами.
Потом пришла пора замуж выходить. Я вышла в 17, ни разу не пожалела. В 18 родила дочку. Окончила политех. Зина еле-еле школу закончила, поступила в педучилище. Мать её, тётя Надя, подношениями преподавателям задобряла, чтобы дочь диплом получила.
Позже Зина взялась за диссертацию, но здоровье подвело. Впрочем, к пенсии, глядишь, вернётся к этой затее — характер у неё железный!
…Когда мне было 20, я на день съездила в Москву — повидать Зину. Не виделись несколько лет. Хотелось познакомиться с её мужем Виктором. На свадьбе побывать не удалось. Но чем кончилась эта встреча — не ожидала!
Сначала зашла к тёте Наде. Та сразу в слезы:
— Валюша, мы все были против этого брака! У меня жених для Зинки был — золото, а не парень. И вдруг этот Витька объявился! Деспот, ревнивец да бабник! Моя дура за ним, как овца на убой! Ох, намучается с ним! Уверена, и руки распускает!
Выслушав её, я пошла к Зине. Та была на сносях. Похорошела, но в глазах — тоска.
Витька оказался действительно крут на язык. Но Зина… Моя гордая сестра полностью подчинилась ему! Ловила каждое слово, смотрела с обожанием. А он — хоть и видный мужчина, но говорил грубо, командовал.
Вечером мы выпили шампанского, вспоминали детство. Решили пройтись по Москве. Вернувшись, Витька приказал Зине:
— Отдыхай, жена. А мы с Валей ещё прогуляемся.
Я запротестовала, но он так сжал мне руку, что пришлось подчиниться. На улице он вдруг попытался поцеловать меня! Я уклонилась, засмеялась.
— Давай вернёмся, Вить! Зине одной скучно.
Он нахмурился, быстро ушёл в темноту. Я заблудилась в незнакомом парке. Чудом нашла дом по огромному фикусу в окне.
Зина открыла, холодно сказала:
— Постелила на кухне. Где тебя носило? Спокойной ночи.
Утром она со мной не разговаривала. Что ей наговорил муж? Я уехала, так ничего и не объяснив.
…Обида длилась 20 лет. Тётя Надя писала, что Зина родила сына, потом хотела развестись, но брак сохранила. Родила второго. Были периоды, когда запрещала матери видеться с внуками — всё из-за Витьки. Тот требовал иномарку в подарок.
Оттепель наступила, когда тётя Надя купила ему машину.
…Прошлым летом я с дочкой и внучкой приехали в Москву. Зина встретила нас — кругленькая, в очках, с золотыми зубами. Видно было, что стесняется улыбаться. Но шевелюра всё та же — пышная, ухоженная.
Сыновья у неё — хоть куда. Витька по-прежнему статен, лишь виски посеребрились. Командует, но уже мягче, с шутками.
На пикнике я отошла в лес. Витька догнал, разоткровенничался:
— Валя, прости за тот вечер. Дурак был. Только теперь понял — моя семья это всё.
Незаметно подошла Зина:
— О чём шепчетесь?
Мы переглянулись, ответили хором:
— О любви…
