Осенний ветер гонял по дороге рыжие листья, кружил их в воздухе и мягко опускал на землю. Никита шагал от родителей пешком — машину оставил у них во дворе, потому что выпил с отцом рюмку-другую. Отец только вернулся из санатория и взахлёб рассказывал жене и сыну, как его там лечили, как всё понравилось.
— В следующий раз, мать, поедем вместе, — говорил он, — одному как-то скучновато.
— Пап, да там же полно свободных женщин, — подмигнув и следя за реакцией матери, пошутил Никита.
— Женщин много, да все хворые да старше меня. Да и разве я нашу маму променяю? — улыбнулся отец, ласково глядя на жену.
Засиделся Никита у родителей. Пришёл один — Лера, как всегда, отказалась. Живут они недалеко, в том же районе, где он снимает квартиру. Родители с первого дня Леру невзлюбили, хотя виду не показывали. Только мать как-то сказала:
— Никита, не твоя она… Не для семьи. Поверь, я людей чувствую.
— Мам, откуда ты знаешь? Ты её всего раз видела!
— Ладно, сынок, живите. Только потом вспомнишь мои слова. Хорошо хоть, что в загс не рвётесь. Не переживай, Лера и не догадается, что мы к ней так относимся…
Утром, уезжая на работу, Никита предложил Лере:
— Давай созвонимся? Ты сегодня свободна — встретимся у родителей, зайдём вместе.
— Не могу, Ник, — отмахнулась она. — Обещала Кате навестить, ты же знаешь, она на больничном. Да и на маникюр записалась, давно собиралась.
Никита знал, что она не пойдёт, но спросил на всякий случай.
— Ладно, тогда я задержусь. Отец вряд ли меня просто так отпустит — повод серьёзный, из санатория вернулся, — рассмеялся он, чмокнул её и уехал.
— Да не торопись, я с Катей посижу, — ответила Лера.
— Тогда позвони, встречу, — сказал он. — Не шарахайся одна по темноте.
Вечер уже накрыл город, редкие фонари не справлялись с осенней тьмой. Никита шёл в хорошем настроении — выпили с отцом, поговорили, посмеялись. Звонить Лере не стал — наверняка уже дома.
Открыв дверь, он услышал её смех из спальни. Заглянул — и увидел, как его лучший друг натягивает джинсы, а Лера, ухмыляясь, говорила:
— Давай быстрее, Марик, а то Ник скоро вернётся… — но, заметив его в дверях, резко замолчала.
Ноги сами вынесли его из квартиры. В голове пульсировало:
— Лерка… с Мариком… Даже в кошмаре такого не мог представить…
Он шёл, не видя дороги. Остановился на мосту, машины мелькали мимо, фары резали глаза. Посмотрел вниз — там была тьма и вода. Стоял, не двигаясь.
Вдруг кто-то тронул его за рукав. Повернулся — перед ним седой старик в очках, с аккуратной бородкой.
— Молодой человек, вам не кажется, что здесь высоковато? — голос старика был тихим, но твёрдым. — Обычно я в чужие судьбы не лезу, но, надеюсь, вы не всерьёз задумали… — он кивнул за борт моста.
Никита очнулся и даже испугался, о чём мог подумать этот незнакомец.
— Что вы, нет! Я не собираюсь… — он тоже взглянул на воду.
— Вот и хорошо, — старик успокоился. — Вам куда?
— Не знаю, — честно ответил Никита.
— Тогда проводите меня до той стороны, я там живу за парком. Если не трудно, — попросил старик. Никита согласился.
— Кстати, меня зовут Иван Семёнович. А вас?
— Никита.
Мост был недолгим, река — неширокой. Иван Семёнович рассказывал, что три года назад преподавал в университете экономику, а теперь на пенсии.
— Сначала скучно было, не знал, куда себя деть. Но потом правнук родился — теперь хлопот полно. Живём с внучкой Алиной втроём, — с гордостью сказал он.
Голос старика успокаивал.
— Никита, у тебя что-то случилось, — не спросил, а констатировал Иван Семёнович. — Тебе куда? Может, зря я тебя отвлёк?
— Не знаю… К родителям не хочется, домой не пойду. Там… — он сжал зубы.
— Ладно, не надо. Пойдём ко мне. Квартира большая, можешь даже остаться. Я каждый вечер так гуляю — через мост туда и обратно.
— Неудобно… Ребёнок же, поздно уже, — замялся Никита.
— Арсюшка в девять спать ложится, — махнул рукой старик. — Так что идём.
Никита не понимал, почему согласился. Наверное, просто некуда было идти.
В квартире на третьем этаже было тихо. Разделись, прошли на кухню.
— Садись, чай будем пить, — сказал Иван Семёнович.
Тут Никита разглядел его лучше: высокий, крепкий, с бородкой, как у профессора. Аккуратно доставал чашки, стараясь не греметь.
— Деда, а это кто? — раздался детский голосок.
В дверях стоял кареглазый мальчонка лет трёх.
— Это Никита, наш гость, — представил старик.
— А я Арсений! — важно сказал малыш и протянул руку.
— Привет, Арсюша, — улыбнулся Никита. — Ты ещё не спишь?
— Не-а! — замотал головой мальчик.
Тут в кухню вошла Алина.
— Ой, гости! — удивилась она.
— Внучка моя, — кивнул Иван Семёнович.
Они пили чай, болтали. Арсюшка вертелся рядом, тащил Никите свои игрушки.
— Сынок, пора спать, — наконец сказала Алина.
Мальчик надулся, но Никита вмешался:
— Арсюша, я ещё приду. А сейчас все дети уже спят.
Мальчик серьёзно кивнул и, взяв маму за руку, помахал Никите.
— Видишь, как он к тебе привязался, — улыбнулся Иван Семёнович. — Обычно к чужим не лезет.
Утром Никита уехал на работу прямо от них. Вечером забрал машину у родителей и вернулся домой. Лерины вещи были на месте — видимо, ждала разборок.
— Без истерики не обойдётся, — вздохнул он.
И точно — Лера влет
