Судьба, скрытая в забытом кошельке
Анна Семёновна вытерла ладони о хлопчатобумажный фартук и взглянула на запертую дверь комнаты внучки. Вернувшись из института, Света сразу скрылась у себя, и бабушка без слов поняла: что-то не так. «Опять этот Игорь», — догадалась она, тяжело вздохнув. Их размолвки случались часто, но каждый раз Анна Семёновна верила, что молодые помирятся. Выдержав паузу, она постучала.
— Светик, иди поужинать, сдала экзамены — надо подкрепиться, — ласково позвала она.
— Не хочу, бабуля… — голос Светланы дрогнул, будто сдерживая рыдания.
Приоткрыв дверь, Анна Семёновна увидела внучку, сжавшуюся на кровати. Глаза её были воспалены, хотя слёзы уже высохли. Бабушка присела рядом, обняла её. «Не трать нервы на мальчишек, — прошептала она. — Всё наладится, родная».
— Откуда ты знаешь, что мы с Игорем? — удивилась Света, вытирая щёку.
— А разве есть другая причина для слёз в твои годы? — усмехнулась бабушка. — Выбрось его из головы. Найдёшь того, кто по-настоящему тебя оценит.
Она крепче прижала Светлану к себе, и в памяти всплыли давние годы — с их горестями и редкими радостями. Внучка, прильнув к ней, попросила: «Расскажи, как ты жила. Я почти ничего не знаю, только что дедушки не стало десять лет назад».
Анна Семёновна закрыла глаза, и её голос, словно тёплый ручей, унёс их обеих в прошлое.
В девятнадцать она вышла замуж за соседа Николая. Казалось, это любовь навеки, но брак стал испытанием. Мать предостерегала: «Нюра, не связывайся с Колей. Весь в отца — гуляка да хмельной. Лучше за Васю из Сокольников выходи — парень работящий». Но Анна не слушала, уверенная в доброте Николая. Через год он пристрастился к водке, скандалы стали обычным делом. Однажды, в пьяном угаре, он ударил её. Анна схватила маленького Алёшу и сбежала к родителям. Отец встретил Николая с топором в руках: «Шагнёшь ближе — не встанешь». Тот отступил и больше не приходил.
Оставшись одна с сыном, Анна в двадцать три года перебралась в Москву к тётке Прасковье, которая была уже слаба и одинока. Та приняла их как родных, а Анна ухаживала за ней до самого конца. Крохотная «хрущёвка» перешла к ней. Устроившись санитаркой в больницу, она отдала Алёшу в детсад. Жили бедно, но не голодали. Иногда Анна приносила домой чёрствый хлеб или остатки каши — что удавалось взять из больничной столовой.
Однажды, возвращаясь с ночной смены, она зашла в гастроном. Расплатившись, не заметила, как выронила кошелёк с последними рублями. Дома, обнаружив пропажу, она остолбенела: до зарплаты ещё три недели, а Алёше нужны были новые валенки. В слезах она бросилась назад. Продавщица, дородная женщина с нахмуренным лицом, буркнула: «Нечего по полу шляться». Но потом протянула клочок бумаги: «Какой-то мужик кошелёк подобрал. Вот адрес».
Анна вылетела из магазина. Адрес оказался в соседнем дворе. Она постучала в дверь пятиэтажки. Открыл высокий парень с ясными глазами. «Здрасьте, — прошептала Анна. — Это я кошелёк потеряла». Он улыбнулся: «Всё цело. Скажите, сколько там было и какой цвет?» Она точно назвала сумму — 87 рублей 50 копеек, и тёмно-коричневый кожзам. «Ваш», — кивнул он, возвращая кошелёк. — Я Сергей. А вас?»
— Анна, — ответила она, чувствуя, как камень падает с души. — Спасибо, это всё, что у нас есть.
Сергей помахал ей из окна, когда она уходила, и Анна подумала: «Надо его отблагодарить». В выходной она с Алёшей купила «Пражский» торт и пошла к нему. Дверь открыла его бабушка, Валентина Ивановна. Сергей смутился: «Да зачем такие хлопоты?» Но пригласил их на чай. Алёша, важно протянув руку, сказал: «Я — Алексей Николаевич». Все рассмеялись, и лёд растаял.
За столом Анна узнала: Сергей живёт с бабушкой, родителей потерял в войну, отслужил в танковых войсках, работает слесарем. Его спокойный голос и твёрдые руки внушали доверие. Даже Алёша, обычно сторонившийся чужих, слушал его, раскрыв рот.
Они стали видеться. Ходили в «Октябрь» на новинки, гуляли в Измайловском парке, иногда брали Алёшу, который привязался к Валентине Ивановне. Анна переживала — она была на три года старше, но Сергей лишь смеялся: «Какая разница?» Однажды Алёша спросил: «Мама, а когда дядя Серёжа к нам переедет? И бабушку возьмём — она пироги классные печёт». Валентина Ивановна, услышав это, прослезилась: «Устами младенца глаголет истина». В тот же вечер Сергей сделал предложение. Анна кивнула, не в силах выдавить ни слова от счастья.
Они расписались, и жизнь заиграла новыми красками. Родилась дочь Таня, Алёша стал звать Сергея отцом. Прожили вместе сорок девять лет, пока инфаркт не забрал его. Анна словно осиротела, но дети и внучка Света не дали ей сломаться.
— Вот видишь, Светик, — закончила Анна Семёновна, — жизнь — не пряник, но и в ней есть мёд. Не терзайся из-за Игоря. Твой человек ещё придёт — надо только сердцем почуять.
Света улыбнулась: «Не знала, что папа в детстве такой забавный был». Через два года она вышла замуж за сокурсника Дениса, а не за Игоря, который оказался пустышкой. Когда родился правнук Саша, Анна Семёновна, глядя на него, думала: «Вот оно, счастье. Дожила».
