**Свекровь против швабры и сковородки: когда-то она нас прогнала, а теперь зовёт — но со своими правилами**
Пять лет назад я вышла замуж за Ивана. Решение было взвешенным, по любви, с твёрдой уверенностью, что вместе справимся со всем. Но ещё до свадьбы, когда мы пришли сообщить его матери о наших планах, её реакция окатила нас, будто ведром ледяной воды:
— Не ждите от меня помощи! И со мной жить не будете! Я сама себе хозяйка и никому место не уступлю!
Мы с Ваней переглянулись. Особенно я была поражена. Ведь ещё когда он учился, по её же настоянию, он съехал с её квартиры на съёмную — мол, так удобнее. На этой съёмной мы и остались после свадьбы, копя на своё жильё.
А у свекрови была просторная трёхкомнатная в центре Москвы, доставшаяся от родителей. Отец её умер рано, а мать дожила до седых волос, ведя всё хозяйство. Свекровь развелась с мужем, когда Ване было лет шесть. Брак продлился всего пять лет. И, как она мне позже призналась:
— Я не рождена для домашней кабалы. Ненавижу готовить, стирать, убирать. Я не кухарка — я женщина! Я должна жить для себя!
После развода она вернулась в родительский дом, где мать продолжала хлопотать по хозяйству, ухаживая и за внуком, и за дочерью, ведь та, по её словам, «пахала на работе» и «делала карьеру». Даже когда бабушка состарилась и слегла, свекровь так и не взялась за тряпку. Ни за что не уступала.
Позже умер отец Вани. Он поддерживал с ним связь. Квартира отца по завещанию была поделена между мужем и мачехой. Та оказалась разумной — согласилась продать свою долю, и мы с Ваней её выкупили. Переехали, обустроились, родили сына. И тут грянула беда…
Когда Степану было полгода, Ваня, поскользнувшись на улице, сломал ногу. Перелом оказался сложным. Его уволили, деньги таяли. Я не могла выйти на работу — ребёнок, муж на больничном, ипотека, долг мачехе. Мы считали каждую копейку. И тогда Ваня, скрепя сердце, позвонил матери:
— Мам, может, поживём у тебя? Полгода. Свою сдадим, выправимся…
Ответ прозвучал резко и холодно:
— Даже не думайте! У меня Люда живёт! Она мне помогает, а вы только мешать будете!
Люда — её двоюродная сестра, немолодая, одинокая, без семьи. Раньше ютилась в деревне, но дом сгорел. Свекровь «великодушно» приютила её… чтобы та стирала, готовила и мыла полы. Люда превратилась в бесплатную прислугу. А свекровь даже не стеснялась:
— Ты у меня живёшь, ешь мой хлеб — иди работай! Нечего бездельничать!
Мне было жаль Люду. Она казалась затравленной, измотанной, но молчала. А потом… исчезла. Через полгода Ваня сообщил:
— Представляешь, Люда сбежала! Нашла мужчину с квартирой — и укатила, даже не попрощавшись.
Мы за неё порадовались. Добрая, тихая женщина, заслуживающая лучшего, а не окриков и кабалы. Но теперь свекровь осталась одна. Кто теперь будет за неё драить полы?
И вдруг — звонок. Она сама!
— Ладно, переезжайте. Квартиру сдавайте. Но условие: Оля (то есть я) будет за всем следить! Готовить, стирать, убирать. А что? Бесплатно жить будете!
Когда Ваня передал её слова, я расхохоталась.
— Ты ей сказал, что ни за что? — спросила я.
— Конечно, — кивнул он. — Обиделась. Сказала, наймёт домработницу.
Пусть нанимает. Мы оба работаем, я вышла из декрета, Стёпа в саду. У нас свой дом, свой покой. Я не стану служанкой для женщины, которая всю жизнь бегала от забот, но с радостью сидела на шее у матери.
Через пару дней она снова позвонила, наивно спросив: «Вы точно не передумали?»
Нет, не передумали. А я подумала: скоро она выйдет на пенсию. Денег на домработницу не хватит. Интересно, кого тогда будет упрашивать? Или, может, возьмёт в руки швабру, сковороду — и наконец научится жить, как взрослый человек?
Поживём — увидим.
