Тихонько вздохнув, Вера Сергеевна громко произнесла:
— Алексей Иванович! Ну сколько можно?! Уже второй раз за неделю вы мне квартиру заливаете! — кричала снизу соседка Лидия Петровна, размахивая мокрой тряпкой перед самым носом.
— Я же извинился! Батарея течёт, слесаря вызвал! — оправдывался муж, стоя в дверях в одних семейниках и потрёпанной футболке.
— Извинился! А мне что, обои заново клеить? Вы там что, вообще не следите за хозяйством?
Вера стояла за его спиной, сжав кулаки. Лидия Петровна была права, но Алексей, как всегда, не хотел ничего слушать. Батарея подтекала уже месяц, а он всё откладывал ремонт.
— Да перестаньте орать, как на базаре! — взорвался Алексей. — Починю, я же сказал!
— Когда? Когда у меня потолок рухнет? — Лидия Петровна вся дрожала от злости, седые волосы растрепались, лицо пылало.
Вера тихо тронула мужа за плечо.
— Лёш, давай я завтра сама слесаря найду. У меня телефон одного мастера есть, — прошептала она.
— Отвали! Сам разберусь! — отмахнулся он, даже не повернувшись.
Лидия Петровна посмотрела на Веру с жалостью. Они были знакомы восемь лет, с тех пор как Сергеевы переехали в эту квартиру, но за всё это время соседка ни разу не слышала, чтобы Вера Сергеевна повысила голос. Всегда тихая, всегда согласная, всегда извиняющаяся за мужа.
— Ладно, Вера Сергеевна, я понимаю — не ваша вина. Но решайте же что-то! — Лидия Петровна развернулась и пошла к лестнице.
Алексей хлопнул дверью и направился на кухню, где на плите дымился борщ. Вера шла следом, как всегда, молча.
— Чего насупилась? — буркнул он, плюхаясь за стол. — Наливай борща.
Вера взяла половник, но руки дрожали. Капли красного супа упали на свежевыглаженную скатерть.
— Руки-крюки! — проворчал Алексей. — Нормально налить не можешь!
— Прости, — прошептала она и быстро вытерла пятно салфеткой.
За обедом муж рассказывал о работе, ругал начальника, коллег, весь свет. Вера кивала, изредка вставляла: «Да, конечно» или «Ты прав». Так было всегда — двадцать три года их брака.
После обеда Алексей растянулся на диване смотреть футбол, а Вера пошла мыть посуду. В кухонном окне было видно, как соседка развешивает бельё. Лидия Петровна заметила её взгляд и помахала. Вера робко помахала в ответ.
Вечером, когда муж захрапел перед телевизором, Вера тихо оделась и спустилась к соседке. Та открыла дверь в махровом халате, с чашкой чая в руках.
— Вера Сергеевна! Заходите, чай будете?
— Спасибо, не надо. Я на минутку. Хотела посмотреть, как у вас там потолок.
В ванной картина была удручающей. На потолке расплылось жёлтое пятно, обои в углу уже отклеились.
— Боже мой! — ахнула Вера. — Лидия Петровна, простите нас! Я завтра же найду мастера, сама заплачу!
— Да что вы, Вера Сергеевна! Не в деньгах дело. Просто сил моих больше нет. Вы же видите, какой у вас муж… Вечно прав, а сам ничего не делает.
Вера опустила глаза. Соседка была права, но признать это вслух она не могла.
— Он на работе устаёт, нервничает, — тихо оправдывалась она.
— Вера, а вам-то как живётся? — вдруг спросила Лидия Петровна. — Я вас столько лет знаю, и ни разу не видела, чтобы вы улыбнулись. Всё ходите, как в воду опущенная.
— Нормально живу. Что вы… — Вера смутилась от прямого вопроса.
— Дети есть?
— Нет. Не сложилось.
— А хотели?
Она долго молчала, потом кивнула.
— Очень. Но Алексей говорил — рано, потом — денег нет, потом — не готов. А теперь уже поздно.
Лидия Петровна поставила чашку, подошла ближе.
— А чего вы сами хотите? Не Алексей, а вы?
— Не знаю, — честно ответила Вера. — Я уже и не помню. Столько лет думала только о том, что нужно ему…
— Вера Сергеевна, да вы же красивая! И сорок пять — не возраст! Почему вы себя так… задвигаете?
Вера посмотрела в зеркало. Лицо ещё не старое, глаза живые, фигура стройная. Но выражение… усталое, потухшее.
— Я не задвигаю. Просто… так получилось. Не умею я спорить. Мама говорила, жена должна мужу подчиняться.
— А мама ваша счастливая была?
Вера задумалась. Мама… вечно в тени отца. Он решал, она молчала. Счастливой её Вера не помнила.
— Наверное, нет, — тихо призналась она.
— Вот видите. А вы её путь повторяете.
Когда Вера вернулась, в квартире было тихо. Алексей храпел на диване, от него пахло перегаром — видимо, пока её не было, приложился к бутылке. На кухне — грязная тарелка, крошки на столе.
Она машинально начала убирать, но вдруг остановилась. Посмотрела на мужа, на бардак. Что-то внутри дрогнуло, как натянутая струна.
Утром Алексей проснулся злой, с похмелья.
— Где завтрак? — проворчал, заходя на кухню.
— Сделай сам, — сказала Вера, не поднимая глаз от чашки кофе.
— Что?!
— Руки есть? Плита работает. Справишься.
Алексей остолбенел. За двадцать три года жена ни разу не отказывала ему в завтраке.
— Ты что, с ума сошла? Температуру мерила?
— Я здорова. Просто устала быть бесплатной прислугой.
— Да ты совсем оборзела! — он покраснел. — Кто тебя содержит, крышу даёт?
— Я работаю бухгалтером, зарплату получаю, — спокойно ответила Вера. — И квартира в маминой собственности, если забыл.
Муж разозлился ещё больше.
— А, теперь права качать будешь? Да я без тебя как сыр в масле!
— Как знаешь, — пожала плечами Вера. — Но батарею чинить надо. И перед Лидией Петровной извиниться.
— Ни хрена я не буду! — рявкнул Алексей и хлопнул дверью.
Вера допила кофе, оделась и вызвала слесаря, которого дала соседка. Мужик оказался толковый, приехал в тот же день, поменял прокладки.
