Григорий струхнул, узнав, что девушка моложе его на целых двенадцать лет. Ему тридцать, ей — восемнадцать. Да, она совершеннолетняя, можно хотя бы смотреть в её сторону, но разница в возрасте смущала. К тому же она студентка, пришедшая к нему учиться. С любой стороны — неловко, неэтично, неприлично.
Что он мог предложить той, что так неожиданно ворвалась в его жизнь? Он должен читать ей лекции, учить геологии рудных месторождений! Проверять конспекты, ставить зачёты, а не размышлять о медном отливе её волос и бездонных, как малахит, глазах.
Но мистика была в том, что он видел Нину ещё до её поступления в техникум, где преподавал уже пять лет. За два месяца до начала учёбы он, глядя из окна трамвая, заметил миниатюрную девушку, щурящуюся от солнца. И его будто током ударило: «Вот бы такую встретить!»
Шла весна 1957 года. По всей стране витало предчувствие светлого будущего. Научно-технический прогресс, воспетый фантастами, стремительно развивался. Человечество рвалось в космос, в глубины океана, в неизведанные дали. А сердце Григория в тот момент устремилось к незнакомке на остановке. Он забыл, что он преподаватель, специалист, профессор — сейчас он был просто мужчиной, робко мечтающим о счастье.
«Вот бы такую!» — мысль преследовала его, но он тут же гнал её прочь, ругая себя за глупую влюблённость в призрачный образ.
***
Но «счастье» нашло его само. Да ещё и оказалось упрямым, смышлёным, зубастым — в том смысле, что ей всё было по плечу. Пришла в «мужицкий» техникум, да ещё и на сложную специальность! Григорий потерял покой, когда та самая девушка оказалась в его группе и получила имя — Нина. Восемнадцать лет, вагон энтузиазма, будто дорвалась до учёбы. Пусть для неё он был всего лишь преподавателем Григорием Павловичем, зато теперь она была рядом — живая, настоящая, а не мираж из прошлого.
Он не смел злоупотреблять положением, чтобы сблизиться. Напротив, старался разглядеть в ней человека, а не образ. Поэтому наблюдал за Ниной в студенческой среде: на парах среди однокурсников, в общих разговорах. Личные контакты сводил к минимуму — не мог пригласить её ни в кино, ни в парк, ни на выставку. Только учить.
Но как куратор он мог устраивать мероприятия… для всей группы сразу. Когда эта мысль осенила его, он готов был бежать за билетами посреди ночи! С трудом дождался утра и купил двадцать пять штук — на всех. Начальство техникума денег на развлечения не давало, поэтому платил из своего кармана. Так и стал водить студентов по музеям, театрам, кинотеатрам. Из-за желания порадовать Нину приходилось маскировать инициативу под «культурное воспитание». Кстати, это очень сплотило группу. Григория Павловича ребята полюбили, ведь он находил подход к каждому. Лишь с Ниной оставался осторожнее.
Однажды разговор с ней пошёл не так, и он не знал, как лучше подступиться.
***
В тот день Нина с подругой Светкой дежурили в аудитории. Ничего сложного — протёрли пыль, разложили учебные пособия. Но Светка спешила, упросила отпустить её. Нина осталась одна — ей нравилось наводить порядок в пустых классах. Расставляла стулья, ровняла парты.
А ещё пела. Ну а что? Петь не запрещено. Её голос напоминал сказочных принцесс из зарубежных мультфильмов.
Волшебные звери, конечно, не прибежали ей помогать. Зато Григорий Павлович, проходя мимо, замер. Голос — звонкий, яркий, будто усыпанный блёстками — казался ему знакомым. «Не может быть! Да это же почти оперный уровень! Может, она в хоре техникума поёт?» — подумал он и неловко распахнул дверь.
Пение оборвалось. Малахитовые глаза уставились на него в ужасе. Нина покраснела, схватила учебник, села за парту и сделала вид, что ничего не происходило. Григорий тоже смутился и начал притворно рыться в преподавательском столе. В ящике ничего не было. Тогда он ухватился за первую попавшуюся брошюру на полке.
«Вот она, методичка!» — воскликнул он, лихорадочно листая страницы в поисках темы для разговора.
Но мысли путались. Нина сидела, опустив глаза, изображая чтение, хотя думала лишь о том, чтобы он не заговорил о пении. Вдруг он не слышал?
«Нина, вы, наверное, устали! — вырвалось у него. — Почему не идёте домой?»
«Сейчас… пойду», — пробормотала она.
«Нина, а почему выбрали горный техникум? Странный выбор для девушки, не находите?» — спросил он невпопад.
«А другого у нас в городе нет», — удивилась она.
«Как нет? Вот кулинарный…» — он тут же понял, что ляпнул глупость.
«Кулинарный?! — возмутилась Нина, но тут же сдержалась. — То есть… я хотела сказать — нормального нет».
«А кулинарное не привлекает?»
«Нет, — она нахмурилась, уткнувшись в учебник. — Готовить я и так умею».
«Похвально. А музыкальное училище? — попытался исправиться Григорий. — Вы же прекрасно поёте».
«Меня туда не взяли», — тихо ответила Нина.
«Не взяли?! Как так? В комиссии, что ли, глухие сидели?»
«Извините, мне пора», — она резко встала и выбежала из аудитории.
Григорий остался в растерянности. Что он сказал не так? Может, вопросы слишком личные? Или она догадалась, что его интерес не только преподавательский… Теперь надо быть осторожнее.
***
Григорий вспомнил, что в техникуме есть хор. Может, Нина там поёт? А если нет — надо уговорить её, чтобы её голос звучал не в пустых стенах. Он пришёл к преподавательнице пения, Людмиле Евгеньевне, якобы обсудить новогодний номер. Мол, в его группе есть «золотой голос», и ребята хотят выступить.
Людмила Евгеньевна удивилась — никто из его студентов в хоре не числился.
«Как же… Нина Климова?» — спросил он.
«Не доходила», — пожала плечами она. «Приводите. Послушаем».
***
Григорий был в замешательстве. Нину не взяли в музыкальное, но пела она потрясающе. Он не был экспертом, но понимал — это талант. Что-то здесь не сходилось. Он осторожно расспросил еёИ когда на выпускном вечере Нина спела свою песню так, что зал замер в восхищении, Григорий понял — её голос, преодолевший тишину, стал для него самым прекрасным звуком в мире.
