**Артистка**
Людмила вошла в вагон метро и тяжело опустилась на сиденье. Зачем, спрашивается, надела эти сапоги на каблуках? Да потому что женщина — пусть и немолодая — должна оставаться женщиной.
Она посмотрела на своё отражение в тёмном стекле. Всё ещё ничего. *»Особенно если выспаться, накраситься в три слоя и смотреть не в зеркало, а в мутное окно»,* — съязвил внутренний голос.
*»Грустные глаза. Наверное, от усталости.»* Людмила отвернулась. *»Ну кто в мои годы носит каблуки? Надо бы потихоньку отказываться. Ох, скорее бы до дома добраться, скинуть эти проклятые сапоги, тяжёлую шубу… И зачем я так нарядилась?»*
Её уже давно не узнавали на улицах, но привычка выходить в свет «с лицом» осталась. Не то чтобы она была знаменитой. После нескольких ролей в кино её начали замечать. А какие кавалеры за ней ухаживали! Без цветов после спектакля она не оставалась ни дня.
Тогда её звали не Людмила Смирнова, а Лариса Львова — звучно, благородно. Она гордилась, видя своё имя в титрах пусть даже двух фильмов.
Душно. Она расстегнула верхнюю пуговицу шубы, сорвала с шеи платок, встряхнула головой, будто сбрасывая усталость. Волосы поредели, но хорошая стрижка и краска скрывали это. Она вновь взглянула вперёд — и вместо своего отражения увидела молодого мужчину, который смотрел прямо на неё и улыбался.
Лариса автоматически отреагировала, как привыкла за годы внимания мужчин: слегка подняла подбородок, улыбнулась и тут же отвела взгляд. *»Заметила, оценила — и довольно с вас.»*
*»Надо было ехать на такси. Дорого, конечно, но зато быстро. И не вымоталась бы»,* — подумала она. Третий муж уговаривал её научиться водить, но она так и не решилась. Боялась.
Виктор, третий супруг Ларисы, был самым удачным из всех её официальных мужей. Жаль, что ушёл так рано. После него она зареклась выходить замуж. Впрочем, никто уже и не предлагал.
А какая красавица она была в молодости — боже мой! Тонкий нос, алые губы, густые ресницы. А глаза — живые, с огоньком! Фигура и сейчас ничего, не каждая в её возрасте может похвастаться таким. *»Берегла себя, детей не рожала. Вот теперь и осталась одна, всеми забытая»,* — ехидно заметил внутренний голос.
— Отстань, — лениво проворчала Людмила, но тут же огляделась. В последнее время она всё чаще говорила сама с собой.
Никто не обратил внимания. В вагоне было пусто. Кто-то дремал, кто-то смотрел в никуда. Только тот мужчина напротив продолжал смотреть на неё. Людмила отвернулась и вновь погрузилась в воспоминания.
Жаль, что поздно родилась. Она бы могла сыграть не хуже Орловой в «Весёлых ребятах». Голос, правда, был высоким, писклявым — но это не беда, спеть бы за неё могла та же Орлова. А танцевала она отлично.
На съёмках первого фильма, где она как раз танцевала, она познакомилась с первым мужем — статным и обаятельным артистом. Роман вспыхнул мгновенно. Она выскочила за него замуж, не раздумывая. Но прожили они чуть больше года.
Он играл не только на сцене. Она узнала об этом, когда из дома начали пропадать деньги и её украшения. Проигрывал всё, долги копились. Ни слёзы, ни скандалы не помогали. Когда он ударил её впервые, она собрала вещи и ушла.
Сразу после развода вышла за Михаила. Он был старше на десять лет. Лариса не любила его, но у него были деньги, положение. После страстей первого брака ей хватило. Михаил ради неё бросил семью, оставил сына. Бывшая жена звонила, умоляла вернуться — мол, ребёнок скучает. Возвращался он к Ларисе молчаливым и мрачным.
В итоге у него случился инфаркт — с переживаний. На похоронах Лариса не рыдала, как первая жена. Та билась у гроба, кричала: *»На кого ты нас покинул? Положите меня рядом! Довела тебя эта артистка!»* Лариса ушла, не дождавшись конца.
Романы случались, но замуж она больше не спешила. А через пять лет всё же вышла за Виктора, полковника в отставке. Как он ухаживал! Цветы, шубы, бриллианты… Как было отказаться?
Они прожили вместе двенадцать лет. Он просил ребёнка, но у неё не получалось — да и желания особого не было. Умер он от инсульта. На его могиле она плакала искренне. Любила его, как отца, как верного друга. Родственники косились на неё с неодобрением. *»Ну да, артистка»,* — вздыхали они.
Неделю после похорон она не выходила из дома. Пришла подруга Галина и ужаснулась, увидев Людмилу. Влила в неё коньяк, уложила спать. Пока та спала, сварила бульон. Когда Людмила проснулась, её ждал горячий суп и парикмахер, который уложил волосы, подправил макияж. Лариса взглянула в зеркало — и захотела жить.
Она вернулась в театр. Но огонёк в ней потух, да и годы были уже не те. Поклонников поубавилось. Роли давали возрастные. Молодые актрисы затмевали её. В кино не звали. Обидевшись, она уволилась.
Но жить на что-то надо. Людмила устроилась во Дворец культуры, вела самодеятельность. Денег платили копейки, но третий муж оставил ей обеспеченную старость. Она продавала шубы, драгоценности… А потом и вовсе ушла на пенсию. Надоело учить бездарных.
Людмила так углубилась в воспоминания, что не заметила, как тот мужчина пересел рядом.
— Я вас сразу узнал. Вы — Лариса Львова. Моя мама вас обожала. Пересматривала ваши фильмы, ходила на спектакли.
Людмила удивлённо приподняла бровь.
— Вы почти не изменились, — улыбнулся он.
— Вы льстите, молодой человек, — сказала она, но плечи расправила.
— Жаль, что вы ушли со сцены. У вас лицо… запоминающееся.
Людмила с интересом разглядывала его. Лет тридцати пяти, одет хорошо, красивый… Смотрел на неё так, будто она и вправду звезда. Давно на неё никто так не смотрел.
Она так увлеклась, что чуть не проехала свою станцию. Он вышел вместеНо когда они подошли к её дому, он вдруг снял шапку, поклонился и сказал: «Спасибо, что напомнили мне маму — она тоже мечтала стать актрисой, но так и не решилась», — и, развернувшись, ушёл, оставив её стоять на морозе с нелепой улыбкой и опустевшим сердцем.
