«Ты что, подкаблучник?!» тёща ахнула, увидев, как её сын сам готовит завтрак.
«Что за безобразие, мужчина на кухне?!» лицо тёщи выражало неподдельный ужас при виде её сына, лихо орудующего сковородой.
Валентина Петровна приехала к нам в гости впервые за восемь лет. С тех пор как её сын, Сергей, и я сыграли свадьбу, она ни разу не переступала порог нашей квартиры. Жила она в деревне под Рязанью, да и вообще редко выбиралась в город возраст, здоровье и огород привязывали. Но тут вдруг заупрямилась: «Приеду, посмотрю, как вы живёте. Всё-таки семья, ипотека Надо проверить, всё ли в порядке.»
Честно говоря, я была рада. Все эти годы ни звонка, ни весточки. Надеялась, что теперь наконец сблизимся. Мы её встретили как полагается: комнату подготовили, борщ наварили, тапочки пушистые купили. Старались, как могли. Между работой и бытом непросто, но она заслужила заботу.
Первые дни прошли тихо. Без сюрпризов. А потом настало то самое субботнее утро. Я решила поспать подольше неделя была адская. Сергей встал пораньше. Он у меня такой заботливый, вечно придумает что-нибудь милое. Вот и решил сделать нам с тёщей завтрак.
Сквозь сон я слышала кухонные звуки шипение яичницы, урчание чайника, аромат свежих бутербродов. Улыбалась, сердце таяло. Мой муж. Мой Серёжа, такой внимательный. Но спокойствие длилось недолго. Пока в кухню не ворвалась Валентина Петровна.
Её голос пробился сквозь дверь:
«Ты что это тут устроил, сынок? У плиты? В фартуке?!»
«Мама, просто завтрак сделал. Ты же устала с дороги. А Настя ещё спит пусть отдохнёт. Да и вообще, мне нравится готовить, ты ж знаешь»
«Снимай эту тряпку сейчас же! Мужчина на кухне позор! Не для этого я тебя растила! Твой отец за всю жизнь тарелку не помыл, а ты тут как кухарка оладьи печёшь! Да и Настя чего в кровати валяется? Это её обязанности! Совсем под каблуком, смотреть противно!»
Я лежала под одеялом, стискивая кулаки, между смехом и желанием вступиться. Её слова вызывали тошноту. Мне было стыдно за Сергея, грустно за себя и страшно, что этот визит оставит трещину в наших отношениях.
Вышла я как раз в тот момент, когда тёща начала захлёбываться от возмущения. Сергей стоял с лопаткой в руке, яичница медленно превращалась в уголь. А Валентина Петровна тряслась от злости, бормоча что-то о распущенности, безответственности и «настоящих мужиках».
Быстро заварила успокаивающий чай без него дело могло закончиться инфарктом. Села рядом, взяла её руку и попыталась объяснить спокойно:
«У нас всё устроено по-другому. Мы команда. Я готовлю, убираю, работаю. Но и Сергей помогает. Он готовит, потому что ему нравится. Потому что заботится. Разве это плохо?»
Но она не слушала. Лицо каменное, взгляд осуждающий. Не сказала ни слова, но её глаза кричали: «Ты превратила моего сына в тряпку.» А когда через пару дней она уехала, даже не обняв нас на прощание, я поняла она никогда не примет наш уклад.
Позже Сергей признался, что она звонила отцу жаловаться: «Наш сын стал рабом жены, бедняга, даже поспать не может с рассвета у плиты торчит.» А я подумала: как же грустно растить мужчину, убеждая его, что забота это слабость. Что любить стыдно.
Я не злюсь. Просто грустно. За неё прожившую жизнь, где кухня была каторгой. За него вынужденного доказывать, что он хороший муж. И за себя ведь я так надеялась, что мы станем ближе.
Но одно я знаю точно: мой муж не «слабак». Он тот, кто умеет любить. А если кому-то это не нравится ну и пусть.
