«Ты мне изменяешь?» — и всё полетело в тартарары
Алина вернулась домой затемно. Сбросила пальто, достала из сумки пирог, прихваченный с работы, и без слов направилась на кухню. Молчала, но внутри бушевал ураган. Последние полгода её жизнь трещала по швам. Но Алина держалась. Разогрела суп, нарезала хлеб, расставила приборы. Ровно в восемь, как по расписанию, в дверь вошёл муж.
Дмитрий молча повесил куртку, прошёл к столу, уселся. Минуту изучал жену исподлобья, потом бросил:
— Ты мне, часом, не изменяешь?
Алина замерла с тарелкой в воздухе. Тишину резало только тиканье старых советских часов.
— С чего ты взял? — ледяным тоном спросила она, не шевелясь.
— Да как-то… Красишься больше. Платья новые. С работы позже. Будто опять девочкой стала.
Она поставила тарелку перед ним со звоном.
— Это шутка? — Алина сжала вилку так, что побелели пальцы. — Я вкалываю на двух работах, чтоб хоть как-то платить за квартиру. Ты с мая ни рубля не принёс. Я молчу. Но хоть бы не устраивал истерики, когда я просто подкрасила ресницы!
Дмитрий вскочил и, не тронув еды, ударил дверью спальни.
Когда-то Алина считала этот брак подарком судьбы. Дима — душа компании, рукастый, не пьёт. После свадьбы сняли хату, родился Стёпка, а через три года влезли в ипотеку. Работали оба, но он строил карьеру, а она — дом.
А потом за год всё рассыпалось. Дмитрий остался без работы, сутками сидел в телефоне, ныл. Алина тащила всё. Коллега посоветовала подрабатывать — ухаживать за старушкой: продукты принести, таблетки купить, поболтать.
Так она познакомилась с Валентиной Петровной — чудаковатой, но мудрой бабкой, которая платила просто за разговоры. Впервые за годы Алина почувствовала, что кому-то нужна не как кухарка или мать, а как человек. За вареньем старушка шептала:
— Ты — не тряпка. Встряхнись. Живи.
Алина изменилась. Сделала стрижку, купила пару ярких платьев. Стала ходить, будто по подиуму. Дмитрий заметил — и струхнул. Не за брак, а за свою власть.
Однажды он полез в её телефон. Там были графики, фото Стёпы и рецепты. Но скандал устроил:
— Что, уборщицей подрабатываешь? Я тебе мало жизни подарил?
— Подарил сына. А теперь я вас двоих кормлю. Мне стыдно не за работу. Мне стыдно за мужа, который меня за неё кориАлина повернулась к окну, где за стеклом падал первый снег, и поняла, что больше не боится одиночества.
