«Ты мне не у школе, и я тебя слушать не обязана!» — в очередной раз бросила мне падчерица.
Пять лет назад я, Елизавета, вышла замуж за Дмитрия, и с тех пор моя жизнь в тихом подмосковном городке превратилась в постоянное противостояние. У мужа есть дочь от первого брака, четырнадцатилетняя Арина, с которой он регулярно видится и помогает деньгами. Я никогда не препятствовала их общению — более того, с его бывшей женой, Ольгой, у нас даже сложились дружеские отношения. Но Арина, со своим школеским бунтом, стала для меня настоящей головной болью, а её фраза «ты мне не кто» режет по сердцу каждый раз.
Ольга — рассудительная женщина. Если хочех, чтобы Арина пожила у нас, всегда звонит заранее, уточняет, удобно ли. Порой мы просто болтаем по телефону, как подруги. Она не таит обиды на Дмитрия: после развода он оставил ей квартиру, купленную в браке, а свою долю переоформил на Арину. Мы с Димой и нашим трёхлетним сыном, Пашей, живём в моей двушке. Он обеспечивает семью, а я сижу в декрете, посвящая себя ребёнку. Но с появлением Арины в доме начался настоящий бардак, который я уже не могу терпеть.
Недавно у Арины начались проблемы переходного возраста. Ольга снова вышла замуж, и её новый муж, Артём, переехал к ним. Сначала Арина радовалась, но вскоре начала бунтовать. Когда Артём просил её убрать за собой, она огрызалась: «Ты мне не отец, не указывай!» Хотя он пытался наладить контакт — дарил подарки, был терпелив — она его отвергала. Стала совсем неуправляемой: посуду не моет, мусор не выносит, хамит на каждое замечание. В одной из ссор она заявила Артёму: «Это мамина квартира, ты здесь никто!» Дмитрий, узнав об этом, взбесился — ведь они сдают его квартиру, и на эти деньги живёт вся их семья. Ольга отчитала дочь, и та, рыдая, позвонила отцу, умоляя взять её к нам.
Я не стала спорить. Паша спит в нашей комнате, а в зале есть раскладушка для таких случаев. Я позвонила Ольге, чтобы уточнить её мнение. Она согласилась, но предупредила: «Если Арина начнёт бузить — сразу звони». Падчерица приехала расстроенная, но быстро освоилась и принялась жить, как ей вздумается. Игнорировала мои просьбы, дулась из-за каждого замечания. Посуду не мыла, кровать не заправляла, вещи валялись по всей комнате, а сама часами трещала по телефону. Я чувствовала, как во мне копится злость, но старалась держать себя в руках ради Димы.
В конце концов, я не выдержала и попросила мужа поговорить с дочерью. «Она меня просто не считает за человека», — объяснила я. Дмитрий попытался, но Арина лишь отмахнулась. Когда я снова попросила её убрать со стола, она выпалила: «Ты мне не кто, и слушаться тебя не обязана!» Сердце сжалось от обиды. Я еле сдержала слёзы и ответила: «Я жена твоего отца и хозяйка здесь. Ты живешь у нас только потому, что я разрешила. Не смей так со мной разговаривать!» Арина выбежала из кухни, хлопнув дверью. Ничего не изменилось — она вела себя так, будто меня не существует.
Я посоветовалась с Димой и позвонила Ольге. «Думала, хоть отца послушает, — вздохнула та. — Забирайте её обратно. У вас и так забот хватает». Дмитрий объявил Арине, что отвозит её к матери. Та молча собрала вещи, а затем набрала бабушке, жалуясь, что её «все выгоняют». Но свекровь, Галина Ивановна, не встала на её сторону. Как позже рассказала Ольга, Арина надеялась, что бабушка заберёт её к себе, но та недавно нашла себе мужчину и не готова нянчиться с внучкой. Теперь Арина под строгим контролем: выполняет домашние обязанности по расписанию.
Ольга меня понимает, мы с ней на одной волне. А вот свекровь только подливает масла в огонь. «Бедная моя Аришка! Все её бросили! У папы новая жена, у мамы — муж, кому она нужна?!» — причитала она. Я не смогла сдержаться: «Ну да, особенно бабушке, у которой личная жизнь важнее внучки». Галина Ивановна бросила трубку, но мне всё равно. Главное, что Дмитрий и Ольга меня поддерживают. Арина даже позвонила вчера, извинилась, пообещала исправиться. Но обида от её слов не проходит. Я пыталась стать ей матерью, принимала, как родную, а она раз за разом отталкивает меня. Сердце болит: я хочу мира в семье, но не знаю, как до неё достучаться. Если она снова скажет «ты мне никто» — не уверена, что смогу сдержаться…
