«Ты сама виновата в своем финансовом положении: никто не заставлял тебя выходить замуж и заводить детей», – произнесла моя мама, когда я попросила помощи.

Ты виновата в своей бедности: никто тебя не заставлял выходить замуж и заводить детей, сказала мать, когда я попросила о помощи.
Ты сама вляпалась в это, потому что не имела денег. Никто тебя не принуждал к браку и к деторождению, бросила она в лицо, когда я обратилась к ней.
В двадцать лет я вышла замуж за Руи. Мы сняли крошечный Т1 в окрестностях Сетубала. Он работал в строительстве, я в аптеке. Жили скромно, но хватало на жизнь. Мечтали откопить средства на собственный дом, и тогда казалось, что всё возможно.
Через некоторое время у нас появился Тиаго, а через два года Педро. Я ушла в декрет, а Руи стал брать сверхурочные. Тем не менее денег всё равно не хватало: расходы уходили на подгузники, детскую смесь, врачей, коммунальные счета и, конечно, аренду, которая составляла половину его заработка.
Я каждый день смотрела на мальчиков и тревожилась: а если Руи заболеет? А если его уволят? Что тогда делать?
Моя мать жила одна в Т2, так же как и бабушка, обе в Лиссабоне, в пустой гостиной. Я не просила дворец, я лишь хотела небольшой уголок, пока дети маленькие, пока не найдём выход. Я предложила маме переехать к бабушке они могли бы жить вместе в одной квартире, а мы в другой. Нас было бы мало: только я, Руи и два ребёнка. Но она не захотела слушать.
Жить с моей мамой? фыркнула она. Ты с ума сошла? Думаешь, моя жизнь закончена? Я ещё молода. А с этой старушкой только нервы сломаю. Живи, где тебе удобно, но меня не тревожь.
Я проглотила её отвращение и позвонила отцу. Он уже несколько лет живёт с новой женой в просторной четырёхкомнатной квартире, и я надеялась, что он приютит бабушку, ведь она его мать. Он отказался, сказав, что у него есть дети от второго брака и «дом уже заполнен до потолков».
Отчаявшись, я опять позвонила маме, заплакала и умоляла принять нас хотя бы на время. Тогда она воскликнула:
Твоя вина, что ты без денег. Никто тебя не принуждал к браку. Никто не заставлял тебя заводить детей. Ты сама решила стать взрослой, теперь смотри, какие последствия. Решай свои проблемы сама.
Эти слова ударили меня, как молния. Я сидела на кухне с телефоном в руке, чувствуя, как мир рушится. Это прозвучало от той, кто должен был меня поддерживать. Я просила лишь небольшого уголка, немного сочувствия.
На следующий день Руи и я обсудили варианты. Единственной, кто откликнулся, была мать Руи госпожа Анебела. Она живёт в деревне недалеко от Алкасера-ду-Сал, в доме с двором. У неё есть свободная комната, и она с радостью приняла бы нас, даже согласилась бы присматривать за детьми, пока мы работаем.
Но меня пугает идея переезда в сельскую местность: нет ни поликлиники, ни хорошей школы, ни транспорта. Боюсь, что, попав туда, мы никогда не выйдем. Что дети вырастут без возможностей, без будущего. Что я сдаюсь и отрезаюсь от жизни.
Тем не менее выбора нет. Моя мать отвернулась, бабушка слишком стара, чтобы принять нас, а отец не считает нас своей семьёй. Теперь я стою на распутье: отправиться в неизвестность или принять чужую, но искреннюю помощь.
Самое больное это не бедность и не трудности, а то, что те, кто из нашей крови, отдаляются, когда мы больше всего нуждаемся в поддержке. Мой главный страх за моих детей, чтобы они никогда не почувствовали, что их отвергли даже собственные бабушки.