Людмила собиралась в санаторий. Пенсионерка, старший сын Виктор купил ей путёвку и заявил:
— Мам, тебе надо отдохнуть. Вид у тебя не ахти, раньше ты и выглядела лучше, и спокойнее была. Не переживай за отца, обойдётся. Не ценит он тебя, я же вижу. Теперь ясно, что он живёт только для себя. Особенно после того, как мы с Серёгой съехали. Кстати, он тоже так считает.
— Ой, Витька, как же ты прав. А я думала, вы ничего не замечаете. Спасибо, родной. Конечно, поеду. Когда ещё такой случай подвернётся? — улыбнулась она.
— Когда захочешь — тогда и поедем. Серёга обещал в следующий раз тебя отправить, — рассмеялся Виктор.
— Какие же вы у меня золотые! Лучше сыновей не сыскать! — Она обняла его и чмокнула в щёку.
— Мам, да ты у нас и сама — огонь. Знай, мы с Серёгой всегда на твоей стороне. На кого тебе ещё надеяться? Только на нас, — бодро ответил сын. — Ладно, я покеда, отца ждать не буду — некогда, ещё Степку из садика забрать надо. Передавай ему привет.
Людмила с Валерием жили в деревне в собственном доме. Поженились по любви, вырастили двоих детей. Теперь жили вдвоём, но как-то незаметно всё изменилось… точнее, изменился Валерий.
Людмила уже два года на пенсии, а Валерий ещё работал. Свободного времени у неё прибавилось — раньше крутилась между работой и хозяйством: держали поросёнка и кур.
Валерий давно ничего не делал по дому — придёт с работы, поест и на диван. Разве что гвоздь иногда забьёт.
Людмила съездила в райцентр, купила два платья да блузку. Всё-таки в санаторий ехать — нельзя же в старье! Стояла перед зеркалом, примеряла обновки, а муж косился и буркнул:
— Вертишься, вертишься… Красивее не станешь. Кому ты там нужна?
— Не суди по себе. Я купила не для чужих глаз, а просто потому что стыдно в рванье на люди показываться.
— Ну да, ну да… «На люди». Деревня — она и есть деревня.
— Зато ты у нас городской шаркун. Зачем тогда на деревенской женился?
— Молодой был, дурак… Ну и женился. — Он специально сказал это ехидно, чтобы зацепить.
Но Людмила привыкла к его колкостям. Валерий с годами стал ворчуном — всем недоволен: женой, жизнью, погодой… Зато на чужих женщин глаз не закрывал. Жена догадывалась, что он ей изменяет, но не следила.
— Мужик, если захочет гулять — хоть на цепи посади, всё равно сбежит.
Всё равно обидно было от его слов. Убрала вещи в шкаф, пошла на кухню. Дела отвлекали.
Людмила и сейчас была приятной женщиной. В молодости — красавица, сейчас — благородная старушка. Никаких салонов, масок… Считала себя «уже старухой», а со стороны — ещё ничего!
Валерий же постарел, осунулся. Отдалился от жены. Готовя ужин, Людмила думала:
— Чужие мы друг другу… Деньги мне перестал отдавать. А я и готовлю, и стираю, и вещи покупаю. Для него я — как мебель: смотрит сквозь. Даже спим в разных комнатах… — Вышла во двор — покормить хрюшку.
Валерий действительно стал таким. Жена его не волновала, зато на других женщин косился. Если кто-то с ним флиртовал — не отказывался. Совесть не мучила.
Жена знала и вздыхала:
— Чужим улыбается, шутит, обнимает… А меня даже не замечает.
— Людка, твой Валера опять в город мотался… У него там, похоже, мушка есть, — как-то сообщила соседка Зина.
— А ты откуда знаешь? Присутствовала?
— Я-то нет, но на работе все видят. Приезжала какая-то Лариса с проверкой — вся такая холёная… Твой вокруг неё крутился, потом в кафе повёз. А там уж кто его знает… Говорят, он теперь часто отпрашивается.
— Ну и пусть… — равнодушно ответила Людмила, хотя внутри всё кипело.
Зина удивилась:
— Да ты, Людка, бесчувственная! Я б так не смогла…
Больно было слушать такое. Но ещё больнее — оскорбления мужа, с которым столько лет прожили.
Поехала Людмила в санаторий. Быстро влилась в коллектив — с соседками по палате ходили на процедуры, в столовую. Всё ей нравилось.
— Как же тут хорошо… Спокойно. Даже о Валере не вспоминаю, — думала она перед сном.
Через пару дней к ней подошёл мужчина.
— Добрый вечер. Я — Степан. А вас как зовут?
— Людмила, — улыбнулась она.
Стали гулять по вечерам. Он рассказал:
— Живу один… Жену похоронил пять лет назад. Долго болела, ухаживал. Дочь далеко, редко видимся.
Потом и Людмила рассказала о себе. Степан располагал к себе — хотелось выговориться. Они сдружились. Она заметила, что он влюбляется — смотрел на неё так тепло, сыпал комплиментами.
— Людочка, как ты прекрасно сохранилась… — вздыхал он.
А она не замечала, как расцветала. Муж внушил, что она «уже старуха», а тут…
Степан вёл себя прилично, но на прощанье признался:
— После жены ты — первая, кого я полюбил. Разводись с мужем… Давай обменяемся телефонами.
Расстались тяжело. Домой Людмила вернулась посвежевшая. Сыновья радовались за неё. Только Валерий хмурился… Видимо, без её стряпни голодал.
Степан звонил каждый день. Она разговаривала тайком.
— Людочка, я скоро приеду… Ты только реши вопрос с мужем.
— Хорошо… — соглашалась она.
Но однажды вечером Валерий вошёл в её комнату. Стоял грустный, почти плача.
— Людка… Я знаю, у тебя есть кто-то. Слышал, как ты разговариваешь… Нет, я тебя никому не отдам! Ты — моя жена, я тебя люблю. Прости за всё… — Упал на колени, обнял её.
И она поняла, что любит его.
Позже позвонила Степану и попросила больше не звонить. Видно, первая жена — от Бога.
Теперь Людмила с Валерием живут дружно. Он одумался — понял, что мог потерять её. И теперь в санаторий они езТеперь в санаторий они ездят вместе, а Валерий даже научился делать ей комплименты — видимо, страх перед потерей оказался сильнее глупой привычки портить жене настроение.
