Упрёки матери о моём недостатке поддержки в отношении больного брата заставили меня сбежать после школы.

Мама упрекала меня в том, что я не помогаю больному брату, и после уроков я собрал вещи и убежал.
Жанна сидела на скамейке в парке Лиона, наблюдая, как осенние листья кружатся в холодном ветре. Снова зазвонил телефон новое сообщение от мамы, Софи: «Ты нас бросила, Жанна! Антонин всё хуже, а ты живёшь, как будто ничего нет!» Каждый слово резало, но Жанна молчала. Ей не хватало сил отвечать. В душе смешались вина, гнев и боль, тянувшие её обратно к дому, который она покинула пять лет назад. В восемнадцать лет она сделала выбор, разделив жизнь на «до» и «после». Теперь, в двадцать три, она всё ещё задаётся вопросом, была ли она права.
Жанна выросла в тени младшего брата, Антонина. Ему было три, когда врач поставил тяжёлый диагноз эпилепсии. С того момента их квартира превратилась в постоянную больничную палату. Мама, Софи, отдалась ему полностью: лекарства, врачи, бесконечные обследования. Отец собрал вещи и ушёл, не выдержав напряжения, оставив Софи одну с двумя детьми. Жанне, которой тогда было семь, пришлось стать почти незаметной. Детиный мир исчез, уступив место уходу за братом. «Жанна, помоги мне с Антонином», «Будь тише, не раздражай его», «Подожди, сейчас не время». Она подчинялась, но с каждым годом её собственные мечты отдалялись всё дальше.
Подросши, Жанна научилась быть «практичной»: готовила, убирала, присматривала за Антонином, пока мама мчалась по больницам. Подружки из школы приглашали её на встречи, но она отказывалась дома её постоянно нуждались. Софи хвали её: «Ты мой камень, Жанна», но эти слова не согревали. Жанна видела, как мать смотрит на брата с любовью, переполненной тревогой и понимала, что такой взгляд никогда не будет её. Она была не дочерью, а помощницей, чей долг облегчать семье. Любовь к брату была, но она была пропитана усталостью и обидой.
В последний класс Жанна ощущала себя тенью. Одноклассники говорили о вузах, вечеринках, планах на будущее, а она думала лишь о медицинских счётах и слезах мамы. Однажды, вернувшись из школы, она нашла Софи в панике: «Антонину нужен новый препарат, а у нас нет денег! Ты должна помочь, найди работу после выпускных!» В тот момент чтото внутри неё сломалось. Глядя на мать, брата, на стены, которые всегда ей душили, она поняла: если останется, исчезнет окончательно. Ей было тяжело, но она больше не могла быть тем, кем её ждали.
После выпускных Жанна упаковала рюкзак, оставив записку: «Мама, я вас люблю, но мне надо уходить. Прости». Сэкономив пятьсот евро на мелких подработках, она купила билет в Париж. В тот вечер, сидя в вагоне, она плакала, чувствуя себя предательницей, но в груди возникло новое чувство надежда. Она захотела жить, учиться, дышать, не глядя постоянно в больничные коридоры. В Париже сняла место в студенческом общежитии, нашла работу официантой, записалась на вечерний факультет. Впервые она почувствовала себя человеком, а не шестерёнкой.
Софи её не простила. В первые недели мать звонила, кричала, умоляла: «Эгоистка! Антонин страдает без тебя!» Голос мамы резал Жанну, как лезвие. Софи отправляла деньги, когда могла, но возвращения не было. С течением времени звонки стали реже, но каждое сообщение было полным упрёков. Жанна знала, что брат тяжело, мать измотана, но она уже не могла нести эту ношу. Она хотела любить брата как сестра, а не как медсестра. И всё же, читая письма мамы, она задавалась вопросом: «Если бы я осталась, кем бы я стала?»
Сейчас Жанна живёт своей жизнью. У неё работа, друзья, планы на магистратуру. Но прошлое иногда возвращается. Она вспоминает Антонина, его улыбку в редкие дни, когда ему становилось лучше. Любовь к матери остаётся, но воспоминания о украденном детстве не дают забыть. Софи продолжает писать, каждое сообщение звучит эхом того дома, из которого Жанна убежала. Жанна не знает, сможет ли она когданибудь вернуться, объясниться, найти примирение. Но одно ясно: в тот день, когда поезд унес её из Лиона, она спасла себя. И эта горькая правда даёт ей силы идти вперёд.