Больше не хочу.
Анна не сумела отказать подруге, ведь та когда-то спасла её: после страшной аварии, полгода приковавшей Анну к постели, именно Светлана не отходила от неё ни на шаг. А будущий муж Дмитрий тогда заглянул в палату лишь дважды — рыдающим сразу после ЧП и в день выписки. Поэтому, когда Света попросилась пожить у них, Анна согласилась.
— Ты в своём уме? — фыркнула мать, узнав о гостье. — Будет похаживать перед Димой в одном белье? Гляди, через месяц сама останешься на улице!
— Мам, это моя квартира, ты сама документы оформляла, — мягко парировала Анна. — Света меня вытащила тогда. Сейчас её уволили, парень кинул с деньгами… Пусть поживёт — места хватит.
Перемены начались в первый же день. Первым делом Светлана потребовала уволить домработницу Глашу.
— Зачем она, если я всё сделаю?
Анна сомневалась, сможет ли просить подругу мыть полы, но Глаша, подмигнув, шепнула:
— Если что — звоните.
Дальше Света взялась за интерьер — передвигала мебель, требовала новые шторы и кухонные гаджеты. Упрямо таскала Анну по магазинам, заставляя выбирать оттенки тюля и форму блендера.
Потом начались хобби — квиллинг, масляная живопись, шитьё мишек и торты. Света обижалась, если Анна не участвовала.
— Сколько она ещё будет тут? — шипела мать спустя два месяца. — Её же собственная мать выгнала!
— Значит, за дело!
— Ты ничего не понимаешь!
— Это ты слепая! Мужа уведет — не пикнешь!
Анна верила подруге, хоть и заставала её шепчущейся с Димой. На прямой вопрос Света показала каталог:
— Выбираем новый ковёр для зала. Старый-то весь в пятнах.
Через неделю вместо бабушкиного паласа лежал бежевый шинилл.
Однажды Анна заметила, как Света разглядывает обрывок фото в ежедневнике.
— Что это?
Подруга вздрогнула, захлопнула блокнот:
— Пустяки! Испечём персиковый пирог? Дима обожает.
— Давай, — соврала Анна, — только персики кончились.
Едва Света вышла, Анна ворвалась в её комнату. Ежедневник лежал под подушкой. Обрывок снимка дрожал в её руке, когда Светлана вернулась.
— Объясни! — Анна трясла клочок, где улыбался Дима.
Подруга покраснела, как клубника.
— Прости… Не хотела…
— Всё подстроила? Увольнение — ложь? Мать тебя не выгоняла?
Молчание Светы стало ответом.
— Вон! — закричала Анна. — Чтобы духу твоего не было!
Светлана ушла, оставив пакет с персиками. Дима вернулся вечером, не спросив о гостье — всё знал.
Три дня Анна жила в тумане: провожала мужа, тупо смотрела телевизор, глушила вино. На четвертый день позвонила мать.
— Я же предупреждала! — кричала та в трубку. — Эта стерва фотку Димы носила!
Через час мать осматривала захламлённую квартиру:
— Надо Глашу вернуть.
— Денег у Димы попрошу…
— А ты в курсе, — мать ехидно улыбнулась, — что это твой муж Светку к нам подселил?
Она включила голосовое:
— Твой зять сам её позвал! — визжал чужой голос. — Использовали мою девочку и вышвырнули!
Анна допила вино, пока мать убиралась. Дима пришёл за полночь.
— Где был? — бросила она.
— На работе. — Он сморщился, увидев её.
— Рабочий день-то с каждым днём длиннее!
— Ты знаешь почему.
— Знаю. Ты Светку подселил. Влюбился, но…
— При чём тут Света?! — он грохнул кулаком по столу. Бокал разбился, на ковре расползлось винное пятно, похожее на медведя.
— Солью засыпать… — пробормотала Анна.
— Да, я её позвал! — Дима схватился за голову. — Надеялся, она остановит тебя… Не могу больше, Аня. Ты исчезаешь в вине. Люблю, но…
— Любишь? — она смотрела на пятно. — После аварии ты приходил дважды!
— Женился же!
— Из жалости!
Он молчал слишком долго.
— Если бы так, — наконец сказал он, — я бы ушёл со Светой. Она звала. Но я здесь. Не знаю, сколько выдержу…
Дверь захлопнулась. Анна высыпала на пятно целую пачку соли. Сквозняк бодрил. Объехав тайники, она вылила все запасы в раковину, разломала сим-карту.
К десяти вечера, измученная, но трезвая, она подкатила к окну. Где-то в ночном городе ехал муж. И в этот раз она дождётся.
