— Пожалуйста, отдай мне сына. Я тебе всё отдам, что захочешь, — прошептала Наталья, едва сдерживая слёзы.
— Ну что ты, Макар же ещё в расцвете сил. Ему всего сорок три. Думаешь, он вечно будет горевать по жене? Как бы не так! Одиноких женщин в Питере больше, чем мужчин. Рано или поздно какая-нибудь дама его приберёт к рукам. Так что поехали в Москву, не мешай отцу устраивать личную жизнь. Или хочешь, чтобы он овдовел на всю оставшуюся жизнь?
Жили они в тихом городке под Питером. Когда девушки учились в десятом классе, мать Натальи попала под машину. С отцом они тяжело переживали утрату. На Наташу свалились все домашние заботы, но она справлялась — не забросила учёбу и хорошо сдала ЕГЭ.
Лиза же мечтала сбежать из провинции в столицу и уговаривала Наташу поехать вместе.
— Отец до сих пор не может смириться со смертью мамы. А если я ещё и уеду? Нет, не оставлю его одного, — упрямо твердила Наташа.
— Да не пропадёт Макар! Ему всего сорок три! Думаешь, он вечно будет убиваться? Как бы не так! Скоро найдётся женщина, которая его утешит. Так что давай в Москву — не мешай папе жить. Или хочешь, чтобы он до старости маялся в одиночестве?
Жестокие слова Лизы резали Наташу по сердцу. Но в них была горькая правда. В конце концов, она поговорила с отцом.
— Поезжай, дочка. Я справлюсь. Москва не за горами — не на Сахалин же уезжаешь. Не понравится — вернёшься. Что тебя тут держит?
И Наташа уехала с Лизой в столицу. Она могла поступить в университет, но у Лизы были средние баллы. Не бросить же подругу? Вместе они подали документы в педучилище. В институт можно было поступить позже, заочно. Поселились в одной комнате в общаге.
Первое время Наташа каждые выходные ездила к отцу. Но после Нового года заметила перемены — отец стал бодрее, аккуратнее, в холодильнике появились суп и котлеты. Неужеи сам готовил?
Смущаясь, отец признался, что это соседка Ольга ему помогает, и вообще… Наташа успокоила его, сказала, что всё понимает и только рада за него. Догадалась, что, когда она приезжает, Ольга к ним не заходит.
— Что вы как дети? Живите вместе, я не против.
Но ездить стала реже — чтобы не мешать.
Лиза же учёбу забросила — гуляла с парнями, ночевала где придётся. Наташа её прикрывала, подтягивала по учёбе.
— Ты вообще учиться собираешься? Доучишься до отчисления или до беременности. Тебе надо? — втолковывала Наташа.
— Ну ты прям как мамка! Не переживай, всё под контролем. Детей мне не надо. А ты со своим Сашкой всё за ручку ходишь? — отмахивалась Лиза.
Летнюю сессию на втором курсе она сдала с трудом. Без Наташи — никуда. В последнее время Лиза стала нервной, будто что-то гложет.
— Ты в порядке? — поинтересовалась Наташа в электричке по пути домой.
— А что? Беременна я, — выпалила Лиза.
— Я же предупреждала! И что теперь? — ахнула Наташа.
— Рожать не буду. Дай денег на аборт. У матери просить бесполезно — убьёт, — взмолилась Лиза.
— Ты с ума сошла? Говорила, всё под контролем! — возмутилась Наташа.
— Не ори! Пару раз не предохранялись… Ну, ты поняла. Так дашь денег?
— Нет. После аборта можешь остаться бесплодной. Скажи парню — пусть женится.
Лиза закусила губу.
— Сказала. Слинял тут же. Мать прибьёт. Она одна меня подняла. Всё твердила: «Не повторяй моих ошибок». А я… — отвернулась к окну.
— Орать будет, конечно. Но как увидит внука — растает, — успокоила Наташа.
— Да ладно! Ты мать мою не знаешь. Сначала прибьёт, потом, может, и растает. Нать, помоги, а?
— Ладно, попробую, — вздохнула Наташа.
Отец бы дал. Но Наташа не стала просить — не могла участвовать в убийстве ребёнка. Решила, что, может, Лиза одумается. Родит весной — до конца учёбы рукой подать. А она поможет. Потом Лиза спасибо скажет.
Но Лизе сказала правду — денег не дала.
— И подругой называешься! Предательница! — кричала Лиза.
Но аборт так и не сделала. В городке все друг друга знают — побоялась идти в больницу. А когда в сентябре вернулись в Москву, было уже поздно.
На зимние каникулы Лиза не поехала — животик выдавал. Но мать вдруг сама приехала — будто почуяла неладное. Лиза вовремя её заметила и спряталась, оставив Наташу отвлекать.
— Она в интернате практику проходит, детей бросить не может, — врала Наташа, краснея.
Мать оставила гостинцы и уехала.
— Зачем так врала? Всё равно бы орала, да и успокоилась, — выговаривала Наташа.
— Увидела бы живот — прибила бы. Лучше уж родить и оставить в роддоме. Что я с ребёнком одна делать буду? — вздыхала Лиза.
— Надо было раньше думать, — корила Наташа. — Он же всё слышит!
— Вот и забирай его, раз такая добрая! — крикнула в ответ Лиза. — Нашла себе развлечение!
В конце февраля Наташу разбудили ночью стоны. Лиза корчилась от боли.
— Началось? — Наташа вызвала скорую.
— Жукова, с ребёнком в общагу не пущу! — крикнула вслед вахтёрша.
Через три дня Лиза вернулась одна.
— Где сын? Оставила в роддоме? Как ты могла? — набросилась Наташа.
— Отстань! — Лиза отвернулась к стене.
Через неделю она собрала вещи и исчезла. Наташа звонила, но Лиза бодро отвечала, что всё хорошо. Потом связь оборвалась.
После училища Наташа с сыном вернулись домой. Отец жил с Ольгой, а её квартиру сдавали. Но для Наташи с Мишей освободили. Теперь все были довольны — рядом, но не вместе.
Прошло четыре года.
Наташа устроилась в садик, чтобы быть с Мишей. Однажды они шли домой по заснеженному городку. Мальчишка радостно нырял в сугробы.
— Надь, привет! Давно не виделись! — окликнуЗдесь стоит её собственная жизнь — полная, настоящая, где нет места для той, кто однажды отреклась от собственного сына, но теперь решила ворваться в их мир снова.
