Вернуть любой ценой
Молодой отец назвал дочь Снежаной, потому что она родилась в снежный зимний день, когда за окном кружились крупные хлопья.
— Такие же нежные, как моя девочка, — думал Артём, спеша в роддом к жене Алёне, только что подарившей ему дочь. Теперь забот прибавится.
Алёне имя понравилось — дочка и правда была светленькой, с большими серыми глазами.
Снежана росла в любви. Родители души в ней не чаяли, особенно отец, ласково называвший её «Снежинкой». Девочке уже почти шесть, и она считала себя взрослой, хоть бабка Клава, соседка напротив, всё ещё звала её «малышкой».
— Я не малышка! — обижалась Снежана, а старушка только улыбалась.
Однажды девочка долго не могла уснуть. Лежала тихо, прислушиваясь к разговору родителей. Подслушивать было интересно — всегда узнавала что-то новое.
Родители обсуждали мамины роды. Все знали — скоро родится мальчик. Снежана уже придумала ему имя — Мишутка, в честь хорошего мальчика Миши из садика.
— При кесаревом ребёнок может отставать в развитии, — тревожился отец. — Да и тебе раньше ложиться придётся. Кто с Снежкой посидит?
— Рано ещё волноваться, — отмахнулась Алёна.
Снежана не поняла, о чём речь, но сон скоро сморил её.
В следующий раз она услышала, как родители выбирали подарок на её день рождения.
— Купим золотые серёжки, — предлагала мама. — Ушки же проколоты.
— Не рано ли? — сомневался отец.
— Скоро у неё братик появится, пусть почувствует себя взрослой.
Снежана обрадовалась и заснула.
В день рождения мама, придерживая живот, протянула ей маленькую синюю коробочку. Отец стоял рядом, улыбаясь.
— С днём рождения, Снежинка!
Но тут лицо Алёны исказилось от боли.
— Тёма, машину! В роддом! Заскочи к бабке Клаве, оставим Снежку у неё…
Снежане стало обидно. Её праздник, а её отправляют к соседке!
Родители уехали. Весь день бабка Клава кормила девочку, но к вечеру устала.
— Иди ко мне, ночевать будешь у меня. А как отец вернётся, заберёт.
Он пришёл только утром — осунувшийся, с пустыми глазами.
— Что с Алёной? — ахнула бабка Клава.
Артём молча кивнул, слёзы застыли в глазах.
— Пап, а где Мишутка?
— Умер… с мамой… — прошептал он.
В тот день отец, никогда не пускавший дочь в свою кровать, сам укутал её в одеяло. Она легла на мамино место, вытянувшись в струнку. Раньше, когда папа уходил в ночную смену, мама всегда разрешала ей спать с собой.
Похороны Снежана почти не помнила. В больнице она увидела маму — белую, с закрытыми глазами. Мишутки с ней не было.
Позже девочка обнаружила, что потеряла одну серёжку. Это стало новой болью.
Прошло три месяца. Артём не находил себе места. Он никому не говорил, что отказался от сына.
Заведующая роддомом уговаривала:
— Вы уверены? Мальчик жив. Можно няню найти, бабушку…
— У меня шестилетняя дочь. Нянь не потяну.
— Потом пожалеете. Но будет поздно.
Он попытался вернуться, но заведующая отказала.
У выхода его догнала медсестра.
— Вашего сына… в ту же ночь отдали другой женщине. Её ребёнок умер. Она ещё под наркозом была…
— Как её зовут?
— Снежана.
Артём побрёл по улице, опустошённый. В ювелирном магазине он увидел девушку, сдавшую в ломбард серёжку — точь-в-точь как у дочери.
— Я её нашла у больницы… Деньги нужны.
Он выкупил серёжку.
— Сына оставила с соседкой… Мишутка спокойный.
— Мишутка?
— Три месяца. В роддоме сказали — похож на медвежонка.
Пазлы сложились.
— Снежана… У меня дочь — Снежана. Живите у нас. Бесплатно.
Они забрали Мишутку.
Тест подтвердил: мальчик — его сын.
Через год Артём и Снежана поженились.
— Теперь у меня две Снежинки, — смеялся он.
Дочка была счастлива. Ей казалось, мама Алёна прислала ей новую маму и братика.
В первый класс она шла гордо, с букетом, в белых бантах.
А Мишутка уже топает ножками и встречает отца с работы улыбкой.
Они счастливы.
