Я воспитала неблагодарных бездельников — и теперь не понимаю, как с этим существовать
Кажется, я подошла к краю, где хочется выкрикнуть в пустоту: «Где моя ошибка? За что мне это?» Моим детям — 11 и 15, сыну и дочери, и я не просто устала — опустошена. Они игнорируют, пренебрегают, требуют и давят. А я, мать-одиночка, на которой держится весь дом, больше не вытягиваю. Ни душой, ни телом.
Уже девять лет я тащу семью одна. Когда Ярославе было четыре, а Дмитрию — год, их отец уехал «на стройку» в Германию и… растворился. Будто сквозь землю провалился. Позже узнала: обзавёлся там семьёй, детьми, и, разумеется, мы ему не нужны. Развод оформляла по почте. С тех пор — ни звонка, ни сообщения, ни интереса к их судьбам.
Ярослава помнит отца. И его уход, и мои слёзы в подушку. Злится на него до дрожи. Дмитрий же знает папу только по старым снимкам. Иногда спрашивает: «Мама, он вернётся?» — и в голосе столько веры, что горло сжимает.
Но больнее всего, что сейчас, через годы, я вижу: вложив в них душу, вырастила чужих. Ярослава грубит. Подозреваю, что курит — в комнате вонь, вещи пропахли, а она бросает: «Это одноклассники воняют». Школу посещает через раз, на учителей плюёт. Любая просьба помочь заканчивается скандалом: «Почему я должна?!»
Сын младше, но копирует сестру. Отказывается убирать, злится, хлопает дверьми. Даже вынести мусор без споров — подвиг. Учёба скатилась: учителя говорят, он апатичен, уроки игнорирует.
Я работаю на двух работах. Возвращаюсь выжатая, а дома — крики, беспорядок, претензии. Понимаю: переходный возраст, бунт… Но мои силы на нуле. Им нужно только одно: телефоны, деньги, фастфуд. Всё готово. А где благодарность? Где участие?
Стыдно признать: я их избаловала. После ухода отца пыталась компенсировать боль подарками. Тратила последние рубли. Не спала ночами. А они привыкли: мама — фонтан, мама — служба доставки. Теперь требуют, как данность. Шантажируют. Недавно Ярослава, когда я повысила тон, заявила: «Ещё раз заорёшь — позвоню в опеку. Пусть увидят, как ты нас мучаешь». Ответила: «В приюте не будут тебе кроссовки покупать», — а она: «Там, может, хоть спать спокойно дадут».
Сердце остановилось тогда. Дитя, ради которого я жила, говорит такое… Вечером ревела в ванной, заткнув рот полотенцем. Не знаю, что делать. Крики — бесполезны. Уговоры — пустой звук. Поднять руку — страшно: сразу угрожают жалобой. Одна против двух бунтарей, мнящих себя взрослыми.
Но они же ещё дети. Мои. Не хочу потерять их. Не хочу, чтобы выросли чёрствыми эгоистами. Я ведь не железная. А если завтра заболею? Кто их накормит? Кто постирает?
Знаю, многие осудят: «Сама виновата». Возможно. Но где инструкция к материнству? Всё наугад, всё от сердца.
Я не сдаюсь. Просто нет сил. Хочу вернуть доверие, диалог. Чтобы они услышали: свобода — не вседозволенность. Что мать — не рабыня. Я — живой человек, уставший, но любящий.
Если кто-то прошёл через это — поделитесь. Как не сломаться? Как найти силы? Мне нужно верить, что ещё не конец. Что шанс есть…
