**Дневник Леонида**
Всё пьют, пьют, бутылок полно, а еды совсем нет. В доме снова гости. У нас гости бывают почти всегда.
Все пьют, пьют, бутылок полно, а еды совсем нет. Хотя бы кусочек хлеба найти но на столе только окурки и пустая консервная банка. Леонид ещё раз внимательно осмотрел стол, но ничего съедобного не нашёл.
Ладно, мам, я пошёл, пробормотал мальчик и начал медленно надевать свои рваные ботинки.
Он всё ещё надеялся, что мать остановит его и скажет:
Куда ты, сынок, голодный, а на улице холодно. Сиди дома. Сейчас кашу сварю, гостей выгоню, полы приберу.
Он всегда ждал ласкового слова, но мать не любила нежности. Её слова были как колючки, от которых хотелось сжаться в комок и спрятаться.
В этот раз он решил уйти навсегда. Леониду было шесть, но он чувствовал себя достаточно взрослым. Сначала нужно достать денег и купить булочку, может, даже две Живот урчал, требуя еды.
Как раздобыть деньги, он не знал, но, проходя мимо киосков, заметил пустую бутылку, торчавшую из снега. Вспомнил, что бутылки можно сдавать. Засунул её в карман, потом нашёл помятый пакет у остановки и полдня собирал бутылки.
Их набралось уже много, они звенели в пакете, как монеты. Леонид уже представлял, как купит мягкую булку с маком или изюмом, а может, даже с вареньем, но потом подумал, что с вареньем дороже, и решил поискать ещё.
Забрёл на вокзал. На перроне, где мужики пили пиво в ожидании электрички, он поставил тяжёлый пакет у киоска и побежал за брошенной бутылкой. Пока бегал, какой-то грязный злой мужик забрал его пакет. Леонид попросил вернуть, но тот так злобно посмотрел, что мальчик развернулся и ушёл.
Мечта о булке растаяла, как мираж.
Собирать бутылки нелегко, подумал он и снова побрёл по заснеженным улицам.
Снег был мокрый и липкий. Ноги промокли и замёрзли. Совсем стемнело. Он не помнил, как оказался в подъезде, прижался к батарее и провалился в тёплый сон.
Проснувшись, решил, что всё ещё спит, потому что было тепло, тихо и уютно, а в воздухе пахло чем-то вкусным.
В комнату вошла женщина. Красивая, с добрыми глазами.
Ну что, мальчик, спросила она, отогрелся? Выспался? Пойдём завтракать. Ночью шла, а ты как щенок в подъезде спал. Забрала тебя, привела домой.
Теперь это мой дом? не веря своему счастью, спросил Леонид.
Если своего нет, значит, будет, ответила она.
Дальше было как в сказке. Незнакомая тётя кормила его, заботилась, купила новую одежду. Постепенно Леонид рассказал ей всё о своей жизни с матерью.
У доброй тёти было имя, которое казалось ему волшебным Лиана. На самом деле имя обычное, но он был ещё мал и слышал его впервые. Решил, что только добрая фея может носить такое красивое имя.
Хочешь, я буду твоей мамой? спросила она однажды, обняв его так крепко, как это делают только настоящие, любящие матери.
Он, конечно, хотел, но
Счастливая жизнь внезапно оборвалась. Через неделю пришла его мать.
Она была почти трезва и орала на женщину, приютившую его:
Никто не лишал меня родительских прав! Мой сын мой!
Когда она увела Леонида, с неба падали снежинки, и ему казалось, что дом, где осталась добрая тётя, похож на белую крепость, покрытую волшебным снегом.
Потом жизнь стала очень тяжёлой. Мать пила. Леонид убегал из дома. Ночевал на вокзалах, собирал бутылки, покупал хлеб. Ни с кем не знакомился, ничего не просил.
Со временем мать всё-таки лишили прав, а его определили в детдом.
Самое грустное было то, что он никак не мог вспомнить, где тот дом-крепость, в котором жила добрая женщина с волшебным именем.
Прошло три года.
Леонид жил в детдоме. Был замкнутым и молчаливым. Любил уединяться и рисовать. И всегда рисовал одно и то же белый дом и падающий снег.
Как-то в детдом приехала журналистка. Воспитательница водила её по комнатам, знакомила с детьми. Подошли к Леониду.
Леонид хороший, интересный мальчик, но у него проблемы с адаптацией. Живёт у нас три года, а всё ещё не раскрывается. Работаем над тем, чтобы устроить его в семью, объясняла она журналистке.
Давай познакомимся, меня зовут Лиана, предложила та.
Мальчик вдруг ожил и заговорил! Заговорил так страстно, что все ахнули. Молчаливый и замкнутый ребёнок рассказывал ей о другой доброй тёте Лиане. Казалось, с каждым словом его душа оттаивала. Глаза блестели, щёки горели. Воспитательница смотрела на это преображение с изумлением.
Имя Лиана оказалось золотым ключиком к его сердцу.
Журналистка Лиана не сдержала слёз, слушая его историю. Пообещала напечатать о нём в газете вдруг та добрая тётя прочитает и поймёт, что Леонид ждёт её.
Она сдержала слово. И случи
Водка льётся рекой, бутылки полны, а еды совсем нет.