Дим, ты опять с этими занудными розами? Анна скривила губы, глядя на букет. Я сто раз говорила: мне нужны пионы. Пионы, слышишь? Ты вообще меня слышишь? Что ты вообще слушаешь?
Дмитрий застыл в дверях. Щёки порозовели, а в глазах блеснуло то самое виноватое, растерянное выражение готовое на всё ради её улыбки.
Прости, дорогая, запомню. В следующий раз точно будут пионы.
Анна бросила букет на стол, даже не понюхала. Розы всё равно выглядели шикарно: пышные, бордовые, с росой на лепестках
Ольга Михайловна вспоминала, как её дочь впервые привела его домой. Высокий, широкоплечий, с открытым лицом и мозолистыми руками инженер. Дима смотрел на Аню, будто она чудо света. Владимир Петрович одобрительно кивнул жене за спиной гостя: «Нормальный парень, серьёзный».
Первые полтора года шёл как по маслу. Дмитрий возил Анну на Сочи, дарил подарки к датам и без повода, терпеливо выслушивал её бесконечные разговоры о подругах и коллегах. Но Ольга Михайловна начала замечать странность: дочь говорила о нём снисходительно, иногда с едкой скукой, даже пренебрежительно «Димка принёс торт, представляешь? Я же на диете». «Опять звонит, как назойливая комарова». Она перебирала его подарки, будто это дань, а не знаки внимания.
Во втором году начались ссоры, но их инициировала Анна ей стало страшно скучно.
Ты меня вообще любишь? А? Любишь? задавала она вопрос регулярно, обычно вечером. Что-то не так.
Аня, я весь день
Вот именно! Весь день гдето, а я тут одна! Может, у тебя ктото появился?
Дмитрий оправдывался, клялся, объяснял. Анна дулась деньдва, потом милостиво прощала. Он приносил цветы, книгу, которую она хотела, билеты в театр. Всё мирно восстанавливалось до следующей ссоры.
Поводы находились любые: не сказал, не так посмотрел, забыл лайкнуть фото, задержался в офисе, ответил слишком быстро значит, сидит в телефоне вместо дел; слишком медленно значит, игнорирует.
Всё, хватит! Мы расстаёмся! эта фраза звучала у них чересчур часто.
И каждый раз Дмитрий приходил просить прощения первым. Анна выдерживала паузу: день, три, неделя. Потом оттаивала.
Ольга Михайловна однажды спросила осторожно:
Анечка, а ты вообще любишь его? Или тебе просто удобно с ним?
Дочь фыркнула:
Мам, какие вопросы! Конечно, люблю. Просто он иногда такой надоедливый, сил нет.
Пять лет пролетели в этом странном танце: страсть скандал разрыв примирение. Дмитрий поседел на висках, хотя ему ещё не исполнилось тридцать, похудел, реже улыбался, но держался. За что? Ольга Михайловна понять не могла. За надежду, наверное, за веру, что когданибудь всё станет проще.
На шестой год он сделал ей предложение.
Кольцо было красивым тонкий золотой обруч с небольшим, но чистым бриллиантом. Дмитрий готовился: заказал столик в шикарном ресторане «Белый лебедь», договорился с музыкантами, даже записал речь на листочек, который потом, смущаясь, прочитал вслух.
Анна сказала «да», будто ей предложили просто кекс к кофе. Не особо вкусный кекс. Но кольцо надела, сфотографировалась для Инстаграма, позвонила подругам.
Ольга Михайловна обняла будущего зятя крепко, поматерински:
Дима, я рада. Правда, очень рада.
Владимир Петрович пожал руку:
Добро пожаловать в семью. Официально теперь.
Подготовка к свадьбе началась мгновенно. Анна взялась за всё: платье из бутика, фотограф со звёздным портфолио, живые орхидеи на столах. Дмитрий кивал на каждый её каприз, подгонял карты, соглашался. Он хотел, чтобы день был идеальным для будущей жены.
За месяц до даты всё рухнуло.
Это что? Анна ткнула пальцем в распечатку меню. «Радуга»? Ты серьёзно выбрал «Радугу»?
Там отличная кухня, Аня. Мы же пробовали, тебе понравилось.
Понравилось?! Я сказала «Белый лебедь», с террасой, с видом на набережную! А ты суёшь мне какуюто забегаловку!
Там нет свободных мест на нашу дату. Я звонил, там уже заказали.
И что? Должен был договориться! Предложить деньги! А ты просто просто! Анна взорвалась. Всё! Свадьба отменяется! Надоело!
Она бросила меню на пол и выбежала из комнаты. Ожидала, что Дима придёт, попросит прощения, а она помурлычет его пару дней и смягчит гнев. Но в этот раз он не стал извиняться. Видимо, просто устал.
На следующий день Дмитрий пришёл за вещами. Анна наблюдала, как он собирает бритву, зарядку, кофту из шкафа.
Ты серьёзно? она всё ещё не верила. Вот так просто уходишь? И меня бросаешь?
Дмитрий застегнул молнию, посмотрел на неё долго, с непонятным выражением.
Будь счастлива, Аня. Правда
И ушёл.
Анна ждала неделю, потом две. Телефон молчал. Никаких сообщений, звонков, внезапных визитов. Она несколько раз открывала чат с ним курсор мигал в пустом поле ввода, но ничего не писала. Гордость не позволяла. Дима должен был вернуться первым. Всегда возвращался первым.
Прошёл месяц.
Может, он заболел? Анна металась по кухне. Или в командировке? Или Позвонить ему?
Ольга Михайловна молча мешала борщ.
Мам, скажи чтонибудь!
Что тут сказать, Анечка. Ты его отпустила он ушёл.
Я не отпускала! Я просто
Что?
Дочь замолчала, не находя ответа.
Через два месяца коллега Анны, Светлана из бухгалтерии, как бы невзначай бросила в обед разговор:
Слушай, я твоего Димку видела вчера с какойто симпатичной светлой девушкой.
Анна уронила вилку.
С кем?!
Не знаю. Новенькая, кажется. Смех, держатся за руки Мило так, аж зубы свело.
Вечером Анна начала рыться в его соцсетях. Профиль был открытым она давно заставила его убрать приватность. Новых фото не было, но в друзьях появилось незнакомое имя: Екатерина Соловьёва. Аккуратный профиль с пейзажами и котиками. На аватарке девушка лет двадцати пяти с мягкой улыбкой.
Анна листала её страницу до трёх ночи.
Ольга Михайловна видела, как дочь меняется. Исчезла самоуверенность, в взгляде появилось холодное раздражение. Анна похудела не так, как хотела, а както нездорово, осунулась. Под глазами тёмные круги. Раздражительность на грани истерики.
Это всё он виноват! Анна взорвалась на родителях. Шесть лет! Шесть лет жизни и так бросить?! Ради какойто безлики?
Ты сама его бросила, тихо напомнила Ольга Михайловна.
Это другое!
Чем же оно другое?
Анна не смогла объяснить.
Год прошёл незаметно и мучительно одновременно. Анна следила за жизнью Дмитрия через телефон: они с Екатериной на шашлыках, на концерте, фото с подписью «Переехали!». Совместная квартира, совместная жизнь всё, о чём он мечтал. Появилось фото кольца на тонком женском пальце. «Я сказала да!», подпись и три сердечка.
Ольга Михайловна случайно наткнулась на пост, листая ленту. Екатерина сияла, Дмитрий рядом снова улыбчивый, с живыми глазами. Как раньше, до того, как из него вытянули всю радость.
«Молодец, Дима», подумала она. «Наконецто».
Тем временем Анна пробовала новые отношения. Игорь продержался четыре месяца ушёл после скандала изза опоздания на день рождения подруги. Сергей продержался два сбежал, когда Анна устроила сцену в ресторане перед его коллегами.
Все мужчины одинаковые! жаловалась она, сидя за родительским столом. Ненадёжные, эгоистичные!
Владимир Петрович молча жевал котлету. Ольга Михайловна подливала чай и думала, как странно устроена жизнь. Дочь просматривала чужие счастливые фотографии, качала пальцем ленту новостей.
Ольга Михайловна улыбнулась. Ей было приятно, что Диме удалось вырваться из лап Ани. Да, это была её дочь. Но Ольга Михайловна знала характер своей дочурки.
За очередным семейным ужином Анна снова завела старую пластинку.
Димка хотя бы терпеливый был. А эти им вообще ничего нельзя сказать, сразу обижаются!
Может, дело не в них? предположил тихо Владимир Петрович.
Пап, о чём?
Он пожал плечами:
Да так. Третий мужик за год уходит. Странное совпадение.
Анна вспыхнула:
То есть я виновата, да?!
Родители промолчали. Иногда молчание громче слов.
Позже, Ольга Михайловна размышляла, как объяснить дочери очевидное: любовь не игра с бесконечной кнопкой «сохранить», терпение не бесконечно, манипуляции разрушают доверие, как ржавчина разъедает металл.
А Анна обвиняла мир в несправедливости и ждала принца на белом коне того, кто будет терпеть её капризы вечно.
Ольга Михайловна вытерла последнюю тарелку и убрала в шкаф. Через открытую дверь видела дочь в гостиной та снова уткнулась в телефон, листала чужие страницы. Она знала, что дочь видела снимки сына Димы и Кати, их счастливые лица и влюблённые взгляды. Ольга Михайловна тоже следила за жизнью Дмитрия.
Тридцать лет назад Ольга Михайловна впервые взяла крошечную дочку на руки и поклялась защищать её от всех бед. Но одиночество Анна обрекла сама. И чтобы стать счастливой, дочке придётся измениться. Иначе она никогда не узнает, что значит быть женой и мамой.
