Ну, слушай, история такая.
— Ой, ну здравствуй, царство хаоса! Лена, ты же дома сидишь целыми днями. Хоть бы посуду помыла, — вздохнула мама, только переступив порог кухни.
Лена в этот момент как раз вытаскивала бельё из стиралки. Оно тяжело свисало с рук, ледяное и мокрое. Пальцы дрожали, спина ныла – разогнуться было больно.
Из комнаты донёсся всхлип. Артём. Опять проснулся.
— Мам, серьёзно? Ты только об этом и думаешь? — устало спросила Лена. — Дети болеют, ты же знаешь.
Галина поставила на стол пакет с мандаринами. Окинула кухню взглядом, будто ревизор, и снова вздохнула.
— Не понимаю, как можно жить в таком бардаке. У тебя же всего двое детей, не десять. Да и муж есть.
Лена промолчала. Просто повесила простынь на батарею и на секунду застыла, сгорбившись. Хотелось крикнуть, что и двое детей – это не сахар, но сил уже не было.
Все силы ушли на капризы Артёма, температуру у Даши, бесконечную готовку, сборы в садик и тревожные ночи. Всё это висело на ней, как гиря на шее. А сверху – мама со своими придирками про чистоту.
Лена зашла в коридор, чтобы перевести дух. Заглянула в комнату – Даша спала, волосы прилипли ко лбу. Артём уже сидел в кроватке, зло тёр кулачками глаза.
— Я думала, ты пришла помочь, — прошептала Лена, возвращаясь на кухню с сыном. — Посуда подождёт, посиди с детьми.
— Лен, дети твои. Я уже не молодая. Мне проще тарелки помыть, чем с малышами возиться.
— Мам! Ты хоть на секунду можешь забыть про свои чёртовы тарелки?! У меня одна с температурой, второй весь день на руках! Третью ночь без сна! Ни твои мандарины, ни нотации, ни уборка мне не помогут!
Галина сжала губы, ноздри раздулись от негодования.
— Я помогаю, как могу.
— Нет, ты не помогаешь. Ты просто давишь. Как всегда.
Лена посадила сына в манеж, схватила пакет с фруктами и сунула его маме.
— Забирай свои мандарины и уходи. Пожалуйста.
Даже Артём притих. Галина презрительно посмотрела на дочь, потом на пакет. Резко выхватила его, будто там была граната, и ушла.
Когда в груди стало полегче, Лена села на пол рядом с манежем, обняла сына. Тот чихнул ей в плечо. Женщина закрыла глаза: ну вот, ещё и это.
Раньше она всегда молча терпела. Стиснув зубы. Ну, мама же. Так у многих. Подруги тоже жалуются – то мамы, то бабушки, то свекрови. Все терпят.
Лена надеялась, что мама изменится, но та осталась прежней.
В детстве было то же самое. Лена в пятом классе заняла третье место на городской олимпиаде. Получила грамоту и шоколадку. Вся сияя, протянула шоколад маме. Хотела сказать, что это и её заслуга, но не успела.
— Опять куртку испачкала! Девочка должна быть аккуратной, — вздохнула Галина.
Если в табеле была хотя бы одна четвёрка – скандал. Когда Лена мыла полы, мама проверяла, чисто ли за шкафом.
Мать никогда не хвалила её. В лучшем случае молчала. В худшем – находила, к чему придраться. Все добрые слова будто распределялись по талонам, и Лене они никогда не доставались.
Муж, Сергей, знал об этом. Сам слышал, как Галина говорила:
— Зачем детям столько игрушек? В наше время хватало кубиков и матрёшки.
Лена старалась не звать маму в гости. Но если уж та приходила, дочь заранее готовилась к упрёкам.
— Мясо пересолила. Опять.
А вот спросить, как дела или здоровье – такого не было.
Тем вечером Лена написала Сергею, чтобы выговориться. Он знал, что дочь болеет. ЗнаВечером раздался звонок в дверь, и когда Лена открыла, она увидела маму, которая молча поставила на пол пакет с лекарствами и свежими булками, а затем развернулась и ушла, не сказав ни слова.
