Встань пораньше и маме суп сварить, потребовал Пётр. Пусть маме суп варганит тот, кто из неё родился.
Аграфена сидела в любимом кресле с чашкой компота, уставившись в экран телевизора. Пятница, девять вечера. На экране бегали титры очередного сериала, но она ничего не видела мысли уже были в завтрашнем дне. Суббота, а значит, священный ритуал приезда свекрови.
За пять долгих лет брака эти выходные превратились в настоящий экзамен на выживание. Каждую субботу. Как проклятие, которое нельзя снять.
Всё началось довольно невинно. Аграфена и Пётр принимали в гости мать мужа раз в месяц посидеть, поговорить по душам, узнать, как дети. Пётр, с искренней заботой в голосе, говорил:
Мама одинока, пожилая. Папы нет уже десять лет. Давай хоть немного внимания ей уделим, поддержим морально.
Аграфена охотно соглашалась. Конечно, старшее поколение надо уважать, заботиться.
Но потихоньку всё начало меняться.
Сначала пришли придирки к порядку в доме. После первого визита свекровь тактично отозвала сына в коридор:
Петенька, милый, а полы у вас кто-то моет?
Аграфена, конечно, моет, мам, удивился он.
Странно. А почему тогда на линолеуме разводы? И пыль на плинтусах я заметила.
С того дня перед каждым приездом Аграфена превратилась в одержимую уборщицу. Драила квартиру часами, до седьмого пота.
Полы мыла дважды: сначала концентратом, потом сухой тряпкой. Пыль протирала везде на мебели, книжных полках, даже на радиаторах и плинтусах. Ванну чистила до блеска набором специальных средств.
Мама с детства привыкла к идеальной чистоте, терпеливо объяснял Пётр, наблюдая за женой, ползающей с тряпкой по углам. У неё дома всегда был порядок, как в музее.
А я что, грязнуля? уставшим голосом спрашивала Аграфена, разгибая спину.
Да нет, просто более расслабленная в быту, подбодрил её муж.
Расслабленная замечательное слово для женщины, которая пашет по десять часов в банке, разбираясь с нервными клиентами, отчётами и претензиями руководства.
Но Аграфена стоически терпела. Семья это компромиссы и взаимные уступки, правда?
Через год мать мужа стала наведывать их всё чаще: сначала раз в две недели, потом каждую субботу без исключения.
Ей одной скучно в пустой квартире, объяснял Пётр. Хорошо, что есть место, где она может отдохнуть душой.
Отдохнуть интересное слово в этом контексте. Ведь отдыхала в их доме исключительно свекровь, а Аграфена пахала, как лошадь.
К требованиям безукоризненной чистоты добавились обязательные развлекательные программы. Свекровь больше не довольствовалась сидением перед телевизором с чаем и печеньем. Ей потребовались активные выходы в свет, походы по магазинам.
Петенька, сыночек, а давайте съездим куданибудь, блузочку мне новую посмотрим? каждую субботу заводила она одну и ту же песню. А то гардероб уже обветшал.
Конечно, мам! отвечал Пётр. Аграфена, собирайся быстрее.
И Аграфена покорно собиралась. Тащилась по душным ТЦ, носила бесконечные вешалки с одеждой, терпеливо ждала у примерочных кабинок.
Свекровь была капризной покупательницей: мерила по пятьсемь вещей подряд, чтобы в итоге купить одну, а иногда ничего не покупала, разочарованно вздыхая.
Качество нынче не то, что раньше. В советское время лучше шили, добротнее, жаловалась она.
Может, попробуем в другом магазине? предлагала измученная Аграфена.
А давайте! Там наверняка получше будет.
И снова примерочные, длинные очереди на кассах.
Пётр в этих шоппингтурах принципиально не участвовал. У него всегда находились более важные мужские дела футбольный матч по телевизору, встреча с друзьями в гараже, мойка машины или рыбалка.
Вы же женщины, вам такие вещи интереснее, философски замечал он. А я только мешать буду своими советами.
Интереснее замечательное слово. После напряжённой недели в банке таскаться по ТЦ с капризной пожилой дамой, оказывается, интересно.
Но даже это испытание не стало пределом человеческого терпения.
Вчера Аграфена вернулась домой с работы исключительно поздно, почти в полном изнеможении. Квартальный отчёт, экстренное совещание, скандал с проблемным клиентом голова раскалывалась, ноги еле держали тело.
Пётр в это время мирно сидел на любимом диване, смотрел очередную серию криминального сериала, допивал вечерний чай и жевал печенье.
Как дела на работе? поинтересовался он, не отрывая взгляда от экрана.
Очень устала, честно призналась Аграфена, рухнув в кресло.
А, ну понятно. Ладно, отдыхай. Кстати, мама завтра с утра приедет.
Знаю, коротко ответила она.
Слушай, Аграфена, встань завтра пораньше, маме суп свари. Она же с дачи приедет, уставшая, голодная. Только из фермерской курицы, у мамы теперь желудок больной, нужен настоящий наваристый бульон, а не магазинная химия.
Аграфена медленно подняла голову:
Фермерская курица?
Ну да. На центральном рынке есть хорошие продавцы. Тётя Люба живых кур держит. Главное чтобы парная была, тёплая. Замороженная ерунда.
Во сколько мне за этой курой ехать?
Пораньше, в половине шестого встанешь. Рынок в шесть открывается, к восьми домой приедешь. Мама обычно к девяти приезжает.
А ты почему не съедешь?
Я бы с удовольствием, но ты же лучше в этом разбираешься. Суп всё-таки женское дело, а я смогу выспаться до обеда.
Аграфена молча прошлась в ванную, долго чистила зубы, размышляя о справедливости жизни. Он планирует спать до обеда в свой выходной, а ей встать в полшестого, проехать весь город, потом три часа стоять у плиты.
Будильник себе поставишь? крикнул Пётр из гостиной.
Какой будильник? не поняла она.
Чтобы точно не проспать утром. Мама к девяти, а суп варить долго.
Аграфена выглянула из ванной с зубной щёткой во рту:
А ты себе будильник поставишь?
А зачем мне будильник? Мне же завтра не готовить.
Не готовить. Как будто он не причастен к семейным обязанностям.
Хорошо, нейтрально сказала Аграфена, но будильник на телефоне не поставила.
Утром раздался настойчивый звонок в дверь. Семь ноль десять. За окном ещё сумерки, мелкий осенний дождик барабанил по стеклу.
Кто там? пробормотала она, нащупывая халат.
Тамарочка к вам! радостно откликнулся знакомый голос.
Сердце предательски прыгнуло в желудок. Свекровь уже у двери, и значительно раньше обычного времени.
Открыла дверь. Тамара Ивановна стояла в пороге с двумя объёмными хозяйственными сумками, в лёгком пальто, свежая, бодрая, полная энергии.
Аграфеночка, доброе утро! Уже пахнет супчиком? Или я слишком рано приехала?
Аграфена с трудом сглотнула комок. Суп о котором она услышала только вчера вечером.
Супа нет, хрипло ответила она.
Ой! растерялась свекровь. А Петенька говорил, что ты встанешь пораньше
Петенька спит.
Свекровь прошла в квартиру, словно не услышав. Сняла пальто, повесила на вешалку.
Ну ничего, милая! Съездим на рынок, курочку купим. Фермерская нужна, свежая. А то магазинная сплошная химия.
Аграфена в халате смотрела на эту бодрую женщину и чувствовала, как внутри всё закипает.
Никуда я не поеду.
Как не поедешь? удивилась Тамара. А суп?
Пусть маме суп варганит тот, кто из неё родился.
Но Петенька же работает всю неделю! Ему отдыхать надо!
И мне работать надо. И отдыхать тоже.
Тамара Ивановна устроилась на кухне, явно рассчитывая на долгое обсуждение:
Аграфеночка, ты что, не понимаешь? Мне врач велел горячее с утра, желудок больной!
Понимаю. Не понимаю, почему это моя проблема.
Через пять минут из спальни появился Пётр в мятой майке, сонный, растрёпанный.
О, мам! Уже приехала?
Петенька! Тамара посмотрела на сына с надеждой. А где суп? Аграфена говорит, что никуда не поедет за курой.
Пётр уставился на жену:
Ты чего? Я же вчера сказал: встань пораньше и маме суп свари.
Аграфена медленно повернулась к мужу, вытерла руки кухонным полотенцем и посмотрела ему в глаза.
Пусть маме суп варганит тот, кто из неё родился.
На кухне повисла тишина. Тамара замерла. Пётр открыл рот, но закрыл его.
Ты что сказала? тихо спросил он.
То, что думаю уже давно.
Аграфена! возмутилась свекровь. Как можно так говорить!
Очень просто, ответила она. Языком.
Но я же твоя свекровь!
И что? Это делает меня вашей прислугой?
Какой прислугой? вмешался Пётр. Мама же семья!
Твоя семья. Твоя мать. Вот ты ей и вари.
Я не умею!
Научись. Интернет полон рецептов.
Но ты же женщина! растерялся муж.
А ты что, инопланетянин?
Аграфеночка, мягко сказала Тамара, я понимаю, ты устала. Но семейные обязанности
Чьи обязанности? резко перебила Аграфена. Мои? А ваши где?
Я пожилая женщина
Которая ездит по дачам, ходит по магазинам, требует развлечений. Не такая уж пожилая.
Как ты смеешь! вспылила свекровь.
Легко. Пять лет терпела надоело.
Аграфена прошла к плите, включила конфорку, поставила маленькую кастрюльку.
Что ты делаешь? спросил Пётр.
Завтрак себе готовлю. Овсянку.
А нам?
Взрослым ничего. Вы сами.
Аграфена, это неправильно! возмутилась свекровь.
Что неправильно? Что я не хочу быть бесплатной домработницей?
Но я же мать Пети!
Тогда займитесь материнскими обязанностями. Накормите сына.
Я не собираюсь готовить на чужой кухне!
Пётр сел за стол, растерянно посмотрел на мать.
Мам, а может, в кафе сходим?
В кафе дорого, поморщилась Тамара. И желудку вредно.
Тогда дома приготовишь чтонибудь.
Но я не собираюсь!
А я вообще готовить не умею! взорвался Пётр. Аграфена, ты должна заботиться о семье!
О своей семье да. О чужих тётках нет.
Моя мама не чужая тётка!
Мне чужая. Я с ней не росла, не дружила, не выбирала.
Тамара всхлипнула:
Как жестоко!
Жестоко это пять лет использовать человека как прислугу, ответила Аграфена.
Ты куда?
По своим делам. Вы взрослые разберётесь.
Она ушла в ванную. Горячая вода смыла усталость пяти лет.
А на кухне остались два взрослых, которые теперь решали, как сварить простой суп, а может, и кашу.
