Это всё твоё воспитание
Лидия Фёдоровна стояла у кухонного окна и наблюдала, как её внук Ваня швыряет камни в соседскую кошку. Мальчишке едва исполнилось семь, но в его движениях уже сквозила недетская злость, от которой у бабушки сжималось сердце.
— Ванюшка, перестань сейчас же! — крикнула она, распахнув форточку.
Внук даже не повернулся. Подобрал камень побольше и снова метнул в животное. Кошка жалобно мяукнула и скрылась за сараями.
Лидия Фёдоровна вздохнула и накинула платок. Надо было спускаться во двор и говорить с мальчиком. Хотя толку, она знала, будет мало. Ваня её не слушался, огрызался, а то и вовсе бежал к маме — жаловаться.
В подъезде она столкнулась с соседкой Агафьей Семёновной.
— Лидок, видела, что твой внук вытворяет? — возмутилась та. — Опять мою Маркизу гоняет!
— Видела, Гапа. Сейчас поговорю с ним.
— Да что с ним говорить-то! Ты бы лучше с Татьяной своей побеседовала. Это всё её воспитание, вернее, его полное отсутствие.
Лидия Фёдоровна промолчала. Спорить не хотелось, но и согласиться не могла. Таня — её дочь, и как бы ни складывались их отношения, защищать её приходилось.
Во дворе Ваня уже переключился на новое занятие — отрывал крылья мухам, запертым в стеклянную банку.
— Ванюша, что ты делаешь? — Лидия Фёдоровна присела рядом с внуком на скамью.
— Изучаю, — буркнул мальчик, не поднимая глаз.
— Что изучаешь?
— Как они без крыльев жить будут.
— А зачем тебе это?
Ваня пожал плечами.
— Интересно.
Лидия Фёдоровна бережно забрала банку.
— Понимаешь, мухи ведь тоже живые. Им больно, когда крылья отрывают.
— Ну и что? Они же мерзкие.
— Ваня, нельзя причинять боль другим, даже если они тебе не нравятся.
Мальчик уставился на бабушку так, будто она говорила на неведомом языке.
— А мама говорит: кто слабее — того можно не бояться.
Лидия Фёдоровна почувствовала, как сердце защемило. Неужели Таня и впрямую так учит ребёнка?
— Мама много что говорит, но не всё правильно. Сильные должны защищать слабых, а не обижать их.
— Чушь какая-то, — отмахнулся Ваня и побежал к качелям.
Вечером Лидия Фёдоровна решила поговорить с дочерью. Таня пришла за сыном под вечер, как всегда усталая и раздражённая.
— Мам, ты его хоть накормила? — спросила она, даже не поздоровавшись.
— Разумеется, накормила. Таня, нам надо поговорить.
— О чём? — дочь нервно теребила прядь волос.
— О Ване. О его поведении.
Таня закатила глаза.
— Опять жалобы? Мам, ему семь лет! Все дети в этом возрасте озорничают.
— Это не озорство, Таня. Он мучает животных, хамит взрослым, никого не слушает.
— И что ты предлагаешь? В клетке держать?
— Я предлага
