«Вы слишком опекаете ребёнка»: так заявил мне врач. Но я не истеричка — я просто мать.
Если бы мой сын был маленьким — может, я бы не волновалась. Но ему почти пятнадцать, а он всё равно не спит ночами. Засыпает днём, когда должен учиться, гулять, общаться, жить. Мы перевели его на домашнее обучение — не из-за прихоти, а по необходимости: он просто не может вписаться в обычный режим.
Нет, он не сидит в играх, не листает часами соцсети. Он читает. Пишет рассказы. Рисует. Слушает лекции. Разбирается в биологии, физике и истории одновременно. Но заснуть не может — будто в голове нет кнопки «выключить».
Сначала я просто наблюдала. Потом заметила странности: то ящик открывает-закрывает десять раз подряд, то ногой по полу постукивает, то руки трясутся. Испугалась. Не потому что мешал, а потому что поняла: нервы на пределе. Решила — нужен специалист.
Пошли к неврологу. Он отправил нас на анализы. Всё в норме. Тогда — к психиатру. Врач встретил нас ледяной улыбкой и сразу начал не с сына, а со меня. Говорил вежливо, ровно, пока не перешёл к «диагнозу»:
— У вас, — сказал он, — гиперопека. Вы слишком много времени проводите с сыном. Вы его… задушили заботой.
Я онемела.
— Что?
— Нормальные родители, — продолжил он снисходительно, — видят детей за завтраком и ужином. А вы всегда рядом. Вот и результат — психика у ребёнка как у тепличного растения.
— Я работаю удалённо. Разве это плохо?
— Плохо — ваша тревожность! — отрезал он. — Оббегали кучу клиник. И всё потому, что ищете болезнь, которой нет. Вы его разглядываете, прислушиваетесь, цепляетесь за каждую мелочь. Вам нужна проблема, чтобы… чувствовать себя важной.
— Извините, но анализы назначал не я, а невролог, — ответила я спокойно. — Я просто выполняла рекомендации.
— Нормальная мать отказалась бы — дорого же! А вы даже сейчас смотрите на него с умилением, а он тут — в телефоне копается. Невоспитан. Неуправляем. А вы… слишком добрая. Не ставите на место. Мне бы ваши нервы.
А потом… началось. Почти полчаса приёма, за который я отдала немало рублей, он рассказывал… о себе.
Про дочь, которая не разговаривает с семьёй, красит волосы в чёрный, зимой в кедах ходит. Что курит во дворе, тусуется с подозрительными типами. Что сам он пьёт таблетки, чтобы не сойти с ума. Мол, вот так надо «принимать» подростков.
Я выслушала. Поблагодарила — и вышла.
На улице стало легче.
И знаете что? Я не тревожная. Я просто мать. Та, что пытается понять своего ребёнка, помочь ему, не бросить одного в этом вихре гормонов, страхов и бессонницы. Да, я рядом. Да, мы вместе. И если кого-то это раздражает — значит, он просто не знает, что такое настоящая поддержка.
Теперь ищу другого врача. Спокойного, внимательного. Не того, кто будет жаловаться на жизнь, а того, кто нас услышит. Потому что я уверена: любить своего ребёнка — не диагноз. Это норма. Это и есть материнство.
