Глаза былой дружбы
Резкий рывок автобуса едва не опрокинул женщину в потрёпанном синем пальто — она судорожно ухватилась за поручень, чтобы не рухнуть на колени соседке. В последний момент, покраснев от смущения, она подняла взгляд — и застыла.
— Валюша?.. — выдохнула она, всматриваясь в знакомые черты.
Женщина, на которую она едва не упала, мельком взглянула на неё… и тут же отвернулась. Сделала вид, будто не узнала.
Но пальцы её сжали потрёпанный ремешок сумки, а лицо побледнело, будто выцвело на морозе. Веки дрогнули.
Лидия Семёновна (так звали ту, в синем пальто) не могла отвести глаз.
Да это же была та самая Валя! Валентина Игнатьевна, с которой они бок о бок торговали на развале в Самаре в лихие девяностые.
Да, изменилась. Исчезли пышные чёрные косы, седина собрана в строгий узел. Глубокие морщины, потухший взгляд… Но ямочки на щеках и шрам над бровью — всё те же.
— Валя, ну хватит прикидываться! Это же я, Лидка! — не выдержала Лидия, — мы же с тобой на «Крытом» рядом стояли! Помнишь, как в девяносто шестом…
— Вы ошиблись, — резко перебила Валентина, даже не глядя.
— Как ошиблась?! Да мы же с тобой, как родные… — громко воскликнула Лидия, не веря своим ушам.
— Я вас не знаю. Отстаньте, — голос её дрогнул.
В автобусе воцарилась тишина. Бабушка с сумкой-тележкой обернулась, уставившись на них.
Лидия Семёновна замолчала. Взгляд её скользнул к мужчине, сидевшему рядом с Валентиной. Тот был угрюмый, с жирными прядями волос, в потёртой куртке. И тогда она разглядела под слоем пудры — аккуратно замазанный синяк на скуле.
Сердце Лидии сжалось.
— Ой, простите, — прошептала она, — видно, ошиблась. Годы…
Через пару остановок Валентина с тем мужчиной вышли. Лидия видела, как он, выйдя на улицу, начал что-то шипеть ей в лицо, а она стояла, опустив голову, как провинившаяся девочка.
Дома Лидия Семёновна до ночи сидела у окна, вспоминая.
Как они с Валей начинали торговать, как таскали тяжёлые мешки с вещами с вещевого рынка, как прятались от рэкетиров, как Валентина однажды схватила палку и бросилась на двоих здоровяков, защищая её — Лиду — от разбоя. Тогда ей и достался шрам над бровью.
Она достала старый фотоальбом.
Снимок у лотка. На обороте: «Лида и Валя. 1996. Всё наладится!»
— Как же так, Валюша? — прошептала она, — мы же были с тобой как сёстры… Что с тобой случилось?..
Через неделю она снова увидела Валентину.
Та сидела в дальнем углу автобуса. Рядом — тот же мужчина. Лидия присмотрелась к нему — и похолодела.
Это был Виктор Крутов. Витька. Один из тех самых отморозков с рынка. Он и его кореш когда-то набросились на неё с ножом. Кричали: «Кошелёк выкладывай!» А та самая Валя тогда — спасла.
И вот он сидит рядом с ней. С той самой Валей. Потухшей, безжизненной…
— Не сейчас… — прошептала Лидия, — она опять отречется. Надо иначе.
В следующий раз она зашла в автобус следом за ними и, пока Виктор рылся в карманах, сунула Валентине в руку сложенный вчетверо клочок бумаги.
Та вздрогнула. Взглянула на Лидию — и едва заметно поджала губы дважды.
Это был их старый знак. Код: рядом опасность.
Лидия молча кивнула и прошла дальше.
В сердце стучало одно: это она. Это моя Валя. И я её спасу, как она когда-то спасла меня.
Прошёл почти год. Телефон молчал. Но Лидия знала: она позвонит. Рано или поздно. И не ошиблась.
— Лидка, родная! — услышала она в трубке. — Завтра в три. Там, где раньше.
Лидия Семёновна пришла в кафе на час раньше. Ночь не спала от волнения. Заказала чай, руки дрожали.
И вдруг… вошла она. Валя.
Не та — забитая, сгорбленная. Нет. Настоящая.
Джинсы. Красная блузка. Короткая стрижка. Озорные глаза. Те самые ямочки.
— ВАЛЮХА! — вскочила Лидия.
— ЛИДКА! — рассмеялась Валентина.
Они обнялись. Крепко. Без слов.
— Ты просто чудо! — выдохнула Лидия, когда они сели. — Ты же тогда…
— Тогда меня не было. Я тогда перестала существовать. Но ты… — Валентина взяла её за руку, — ты вытащила меня. Тот листочек.
— Я? Да я всего лишь…
— Вот именно, всего лишь. Без лишних слов. Без риска. Значит — поняла. Значит, рядом. А я… я вдруг вспомнила, кем была. И во что превратилась. Взглянула в зеркало… и решила — хватит.
Оказалось, что её муж, Сергей, — не просто тиран. Он стёр её в порошок. После потери сына она погрузилась в вину. Приговорила себя к мукам. Сломалась.
— Я думала: раз потеряла, значит, заслужила. Должна страдать. И страдала. Годами… А потом твоя записка. Один маленький клочок бумаги вернул меня к жизни. Вернул мне саму себя.
Она развелась. Уехала. Начала сначала.
— В Москву. Там всё заново. А ты…
— А я, Валюха, никуда не денусь. Скажешь — хоть на край света. Как в девяностые — сумку на плечо и вперёд!
Обе рассмеялись.
Теперь Валентина живёт в Москве. Работает, смеётся, дышит полной грудью.
А Лидия Семёновна часто приезжает к ней. Они гуляют по бульварам, болтают без умолку. Смеются до слёз.
И каждая знает:
бывают встречи, которые возвращают тебя к себе. И, может, один смятый листок в переполненном автобусе — и есть тот самый подарок судьбы.
