Слушай, нашла я дневник мамы. Когда прочитала, наконец поняла, почему она всю жизнь относилась ко мне иначе, чем к брату и сестре.
Всегда чувствовала, что чтото не так. Как будто я лишний кусок пазла в семейной картине. Брат Илья и младшая сестра Алёна, казалось, идеально вписались в мамину любовь. Для них у неё всегда были ласковые слова, терпение, забота.
А я получала холодный дистанс, который болел с самого детства. Я не могла понять, почему так, и годами придумывала себе разные объяснения.
Может, я не оправдала её ожиданий? Может, я чтото сделала не так? Эти вопросы тянулись всю жизнь, пока однажды не случилось то, что навсегда изменило мой взгляд на семью.
Мама умерла пару месяцев назад. Только сейчас собрала я в себе силы, чтобы навести порядок в её вещах. Илья и Алёна занялись бумагами, формальностями. Я же взялась за самое тяжёлое разбирать её личные мелочи, к которым никто не прикоснётся.
Шкаф, полный старых платьев, ещё пахнул теми духами, что мама часто носила. Я трогала ткани, вспоминая холодные вечера детства, когда так желала её близости, а получала лишь холодный взгляд и тихое: «Сейчас нет времени».
На самом дне я нашла то, чего совсем не ждала старый, пыльный блокнот, перевязанный лентой. Открыв его, почувствовала, как сердце ускорилось. На первой странице было только имя мамы «Ксения», и год 1978, год моего рождения.
Первые страницы были полны юношеских мечтаний и простых записей о буднях. Я читала их с смесью грусти и любопытства. А когда дошла до осенних записей, земля у меня будто сдвинулась.
«Сегодня сказала Яне, что я беременна. Он молчал долго, потом бросил: «Не могу, Ксюша. Ты же знаешь, у меня семья. Я тебе ничего больше обещать не мог». Он ушёл, оставив меня одну на лавочке в парке. Я думала, что умру от отчаяния. Как я скажу об этом мужу? Как расскажу детям?»
Читала дальше, всё более потрясённо. Каждый записанный момент раскрывал правду, которой я подсознательно боялась всю жизнь. Отец, которого я знала, не был моим биологическим отцом. Мужчина, которого мама любила без взаимности, отверг её и ушёл. Их брак, хоть и продлился, уже был помечен моим появлением на свет.
«Я родила девочку. Когда смотрю на неё, вижу его лицо. Не уверена, смогу ли когданибудь любить её так, как остальных детей. Она живой доказательство моей слабости, моего стыда. Каждый её взгляд ранит меня».
Эту строку я перечитывала, не в силах сдержать слёз. Наконец поняла, почему мама всегда была ко мне иной. Я стала невольным напоминанием о её самом большом жизненном просчёте, о любви, которая так и не реализовалась. Она не могла отделить свою боль от ребёнка, которого родила.
Я долго сидела в её комнате, блокнот на коленях, плакала над нашей судьбой. Чувствовала гнев, обиду, печаль и, главное, огромную потерю за все те годы, когда вместо любви получала лишь равнодушие. Но в тот же момент, впервые в жизни, ощутила к ней сострадание. Как же ей пришлось страдать, скрывая эту тайну столько лет?
В последующие дни я начала смотреть на свою жизнь иначе. Всегда боялась отторжения, не верила, что заслуживаю любви теперь знала, почему. Моя собственная мама несла в себе обиду, которую проецировала на меня, даже не осознавая этого. Это открытие заставило меня переосмыслить, кто я на самом деле дочь, которой не хотели, или женщина, способная любить, несмотря ни на что?
Я решила поговорить с братом и сестрой. Рассказываю им о дневнике. Они были шокированы. Илья обнял меня, Алёна долго плакала. Признались, что всегда чувствовали, что к нам относятся иначе, но не могли это назвать. Их любовь ко мне не изменилась, а может даже стала крепче.
Сейчас, хоть раны ещё свежи, я свободна от вопроса «почему?». Понимаю, мама никогда не смогла преодолеть свою травму. Я простила её, потому что знаю, как тяжело носить всю жизнь тайну, которая всё время кровоточит. Я сама решила, что не позволю прошлому определять остальную часть жизни. Записалась на терапию, пытаюсь заново построить чувство собственной ценности. Учусь любить себя, чего прежде в себе не было.
Ведь даже если я пришла в мир из чужой ошибки, моя жизнь стоит столько же, сколько жизнь любого другого человека. У меня есть право быть счастливой, принимать себя и любить так, как мама никогда не умела меня любить.
А может, сейчас, когда я знаю правду, я наконец научусь жить понастоящему без страха, без стыда, в согласии с собой.
