– Я не хочу быть мамой! Я хочу гулять и жить своей жизнью! – сказала мне моя дочь. Моя дочь забеременела в 15 лет. Долгое время она скрывала это. Мы с мужем узнали о ее беременности лишь на пятом месяце. Конечно, вопрос об аборте даже не стоял. Мы так и не узнали, кто отец ребенка. Дочка говорила, что встречалась с мальчиком только три месяца, а потом они расстались. Она даже не знала, сколько ему точно лет. – Может, 17, может, 18. Ну, может, 19! – так она отвечала. Конечно, мы с мужем были в шоке, когда узнали, что наша дочь беременна. Мы понимали, что нам всем будет очень тяжело. К тому же, дочка все время говорила, что очень хочет ребенка и мечтает стать мамой. Я чувствовала, что она еще не понимает, что значит быть матерью. Через четыре месяца у нее родился замечательный мальчик – здоровый и крепкий. Но роды были очень тяжелыми, и дочка целых четыре месяца восстанавливалась. Конечно, одна она бы не справилась, поэтому я оставила работу и занялась ею и внуком. Потом, когда она окрепла, она даже не хотела подходить к ребенку. Ночью спала, а днем не хотела за ним ухаживать. Я делала, что могла — уговаривала, просила, объясняла и даже ругалась с ней, что она не помогает. И тогда она сказала: – Я вижу, что ты его любишь. Тогда усынови его! Я буду ему сестрой. Я не хочу быть мамой, я хочу гулять с подружками, ходить на дискотеки! Я хочу веселиться! Я думала, может, у нее послеродовая депрессия. Но оказалось, что нет. Она просто совсем не любила своего ребенка. В итоге мы с мужем поняли, что нужно принимать решения, и оформили опеку над внуком. Дочка стала совершенно неуправляемой. Она вообще нас не слушала. Гуляла по ночам, возвращалась рано утром. Совсем не заботилась о своем сыне. Так мы и жили несколько лет. Уже думали, что ничего не изменится. Внук рос — стал умнее и взрослее. За два года он очень изменился: вырос, научился ходить и говорить. Очень улыбчивый и добрый мальчик. Он всегда радовался, когда дочка приходила домой: бежал к ней, обнимал и что-то рассказывал. И вдруг — ее сердце растаяло: она стала замечательной мамой. Теперь все свободное время проводит с сыном — обнимает, целует. Часто говорит: – Я так счастлива, что у меня есть сын! Он — самое дорогое, что есть в моей жизни! Я никому его не отдам! Мы с мужем очень счастливы, что в нашей семье наконец-то воцарился покой.

Я не хочу быть мамой! Я хочу уйти из дома! сказала мне моя дочь.

Моя дочь, Вера, забеременела, когда ей было всего пятнадцать лет. Долгое время она скрывала это от нас. Мы с мужем, Алексеем, узнали обо всём только на пятом месяце её беременности. Конечно же, вопрос об аборте даже не поднимался.

Так мы никогда и не узнали, кто отец ребёнка. Вера говорила, что встречалась с этим парнем всего три месяца, а потом они расстались. Она даже точно не знала, сколько ему лет.
Может, семнадцать, а может, восемнадцать. Ну, может, девятнадцать, так она отвечала.

Для нас с мужем эта новость стала настоящим шоком. Мы тут же поняли, как сложно всем нам придётся. Тем более что Вера уверяла, что очень хочет ребёнка, мечтает стать мамой. Но я-то знала: она даже не понимает, что значит быть матерью.

Через четыре месяца у Веры родился богатырь здоровый, крепкий мальчик. Правда, роды прошли очень тяжело, и дочка потом четыре месяца оправлялась. Без моей поддержки она бы не справилась, поэтому я бросила работу и полностью посвятила себя уходу за ней и внуком.

Когда Вера окрепла, вдруг словно охладела к ребёнку. По ночам спала, а днём почти не подходила к сыну. Всё ложилось на мои плечи. Я и уговаривала, и взывала к её совести, и ругалась без толку. Однажды она сказала:

Я вижу, что ты его любишь. Усынови тогда его! Для него я буду сестрой. Я не хочу быть мамой, хочу гулять с подругами, ходить на вечеринки, хочу гулять и веселиться!

Я уже начала думать, что у неё послеродовая депрессия, но ошибалась. Оказалось, она просто не испытывала никаких чувств к своему сыну.

В итоге мы с Алексеем оформили опекунство над внуком. Дочь стала вести себя неадекватно нас не слушала, уходила ночью, возвращалась под утро, о сыне даже не вспоминала.

Так мы и жили несколько лет. Я уже думала, что всё так и останется. Внук рос, взрослел. За два года он очень изменился: подрос, научился ходить и говорить. Радостный, улыбчивый мальчишка.

Особенно он радовался, когда Вера возвращалась домой. Бросался к ней, обнимал, рассказывать что-то начинал. И вдруг произошло чудо дочка изменилась. Стала заботливой мамой. Свободное время проводит только с сыном, обнимает, целует его, говорит часто:
Как же я счастлива, что у меня есть сын! Это самое дорогое, что есть у меня! Я никому его не отдам!

Мы с Алексеем невероятно счастливы, что наконец в нашем доме воцарился мир.