Я была уверена, что у моей дочери счастливая семья… пока не навестила их
Когда наша Светлана сообщила, что выходит замуж за человека на десять лет старше, мы с супругом не стали перечить. Андрей сразу расположил к себе — образованный, галантный, с прекрасными манерами. Он умел очаровывать. Буквально засыпал нашу девочку знаками внимания: то букеты, то путешествия, то дорогие подарки. А когда заявил, что берёт на себя все свадебные хлопоты — банкет, платье, фотографов, украшения — я едва сдержала слёзы. Мы думали: наша Светочка в надёжных руках.
— У него собственный бизнес, мам, не волнуйся, — говорила Светлана. — Он успешный, у него всё под контролем.
Через полгода после свадьбы Андрей приехал с ней в гости. Осмотрел нашу квартиру в Твери молча. А на следующий день явились замерщики. Через неделю — рабочие. И вот в нашей скромной хрущёвке уже красовались дорогие стеклопакеты с шумоизоляцией. Затем — обновлённая лоджия, сплит-система, даже плитку в коридоре заменили.
Мы с мужем смущённо благодарили зятя, а он лишь отмахивался: «Ерунда. Родителям жены — только лучшее». Было, конечно, приятно. Да и как не радоваться, когда дочь живёт в достатке, с любящим мужем?
Потом у них родился первенец. Всё было, как в сказке: выписка с шарами, дизайнерский конверт, кружевные пелёнки, профессиональная съёмка. Мы только улыбались: «Вот оно, женское счастье».
Через три года появился второй ребёнок. Снова праздник, подарки, гости. Но Светлана словно погасла. Взгляд усталый, улыбка — натянутая. Сначала я решила — упадок сил после родов. Двое детей — не шутки. Но с каждым звонком мне становилось яснее: дочь что-то скрывает.
Решила приехать без предупреждения. Заглянула вечером. Андрея не было дома. Света встретила меня без радости, дети возились в комнате, я подошла к ним — приласкала, обняла. Сердце таяло — внуки же. А когда малыши увлеклись мультфильмами, тихо спросила:
— Светик, что случилось?
Она вздрогнула, отвела взгляд, потом выдавила улыбку:
— Всё хорошо, мам. Просто устаю.
— Ты не просто устала. Ты будто смирилась с чем-то. Ты не радуешься, глаза пустые. Я же тебя знаю. Говори правду.
Она замялась. Тут хлопнула дверь — вернулся Андрей. Увидев меня, он едва заметно поморщился. Вроде и улыбнулся, и поздоровался, но взгляд — ледяной, будто я помеха. И тут я учуяла запах — сладкий, тяжёлый, явно женские духи. Французская парфюмерия, дорогая.
Когда он снял пиджак, на манжете рубашки я разглядела след помады. Алый. Не выдержала и тихо бросила:
— Андрей, вы точно на деловой встрече были?
Он застыл на миг. Затем выпрямился, холодно посмотрел и произнёс ровным тоном:
— Лидия Петровна, не вмешивайтесь не в своё дело. Да, у меня есть женщина. Но это формальность. Для мужчин моего круга — обычное дело. Света знает. Это не влияет на наш брак. Разводиться мы не собираемся. Дети, дом — всё под контролем. Я содержу семью. Так что не придавайте значения таким пустякам.
Я стиснула зубы. Светлана встала и вышла, опустив глаза. А он направился в душ, будто ничего не произошло. А у меня сердце ныло от бессилия. Я подошла к дочери, обняла её и прошептала:
— Солнышко… неужели ты согласна с этим? Он изменяет, а ты молчишь? Разве это семья?
Она лишь пожала плечами и заплакала. Без рыданий, тихо, будто слёзы текли сами. Я гладила её по спине, не находя слов. Хотелось кричать, но это ничего бы не изменило. Выбор был за ней. Жить с человеком, для которого деньги — оправдание всему. Или найти в себе силы уйти.
Она сидела в «позолоченной клетке», где, казалось, есть всё. Всё — кроме достоинства. И настоящей любви, где нет места обману и презрению.
Я уехала той же ночью. Дома долго ворочалась, сердце болело. Хотелось забрать её с детьми. Но я знала — пока она сама не решится, ничего не изменится. И всё, что мне оставалось — быть рядом. Ждать. И верить, что однажды Света выберет себя.
Потому что ничто не стоит счастья собственной дочери — ни деньги, ни статус, ни показная роскошь.
