Я не забуду тебя никогда
Анастасия Ивановна шла домой в расстегнутом ватнике, с потрепанным портфелем, туго набитым детскими тетрадками. Весь вечер ей предстояло проверять сочинения.
Только-только набухли почки, а уже зеленела молодая листва. Весна разворачивалась стремительно, будто спешила наверстать упущенное. Скоро зацветут сады, и воздух наполнится медовым гулом пчел.
Прохожие почтительно здоровались с Анастасией Ивановной. Она кивала в ответ, сдержанно улыбаясь. Почти всем она когда-то преподавала русский, а теперь учила их детей.
Была она хрупкой, миниатюрной — со спины легко принять за девчонку. Да и лицом ничего себе. Только женихов в их городке — раз-два и обчелся. Так и жила одна в старом срубе на тихой улочке. Дом достался ей как служебное жилье, когда двадцать пять лет назад она, молодая учительница, приехала сюда из большого города.
Городок и сам был невелик — скорее село, чем город. Сейчас молодым специалистам дают квартиры в кирпичных пятиэтажках, но кто сюда едет? Все рвутся в Москву да Питер.
А Анастасия Ивановна привыкла. Любила возиться в огороде — когда-то не умела даже картошку посадить, а теперь и печь топит, и огурцы солит, и варенье варит. Жизнь научила.
Жизнь…
Тогда тоже была весна. Под окном общежития сидели двое парней, что-то писали. Она бы и не обратила внимания, но они заспорили, как пишется какое-то слово. Оба ошибались. Ей надоело слушать эту нелепицу, она выглянула в окно и сказала, как правильно.
Один из парней не растерялся:
— А всю объяснительную проверите?
Ася вышла, исправила ошибки.
— Спасибо. Нам повезло с вами. А как вас зовут?
— Ася.
— А я Николай. Вы учительница?
— Учитель, — поправила она.
Коля ей понравился. Мохнатый, как медведь, надежный. Когда он сделал предложение, она сразу согласилась.
Его мать Асю невзлюбила.
— Что ты с ней будешь делать? Книжки читать? Готовить-то она умеет? Ох, намучаешься! — ворчала свекровь, когда невестка вышла.
И была недалека от истины. Ася умела только макароны варить да яичницу. И то регулярно пригорало. Поставит кастрюлю, уткнется в книгу — и про все забывает, пока не запахнет гарью.
Свекровь, поняв, что сын с такой хозяйкой с голоду сдохнет, взяла готовку в свои руки. Ася училась, Коля старался — одевался опрятнее, матом почти не ругался. Жили хорошо.
Через год родился Сережа — спокойный, в отца. Рано, конечно, но потом с работой сложнее будет. Как класс в середине года бросать?
Свекровь все чаще капала на мозги:
— Неумеху себе выбрал!
Ася молчала. Только ночью жаловалась мужу:
— Твоя мать меня не любит.
— Главное, что я люблю, — говорил Коля и целовал ее.
Когда Сережа подрос, Ася решила отдать его в ясли.
— Еще чего! Загубите ребенка! — фыркнула свекровь и уволилась, чтобы сидеть с внуком.
Ася была благодарна. Вечерами проверяла тетради, готовилась к урокам. Свекровь вздыхала, громко осуждая невестку.
То ли мать влияла, то ли Коле надоело стараться, но он стал пропадать из дома. Одевался небрежно, снова начал материться. В постели к жене не притрагивался.
О любовнице с ядовитой радостью сообщила свекровь. Продавщица из магазина — крупная, с ярко-рыжими волосами и густо подведенными глазами. Она Колю не переделывала, зато кормила дефицитными продуктами.
Ася спросила напрямую.
— Прости, но мы разные, — ответил Коля, отводя взгляд.
Она пошла в РОНО, попросила перевести ее в другой город.
Место нашлось — в деревне, куда сбежала молоденькая учительница. Жилье обещали. Ася взяла направление, сына и уехала.
Ведомственный дом оказался старым срубом с полуразрушенным сараем. Поборов страх, Ася научилась топить печь, копать огород, носить воду из колонки. Сережа бегал по участку, ловил соседских котов.
Коля исправно платил алименты, но сына не навещал. Женился на продавщице, та родила ему двух дочек.
Сережа после школы уехал в город, поступил в институт. Первое время жил у отца. Жаловался, что тесно, сестры вредные. Бойкая продавщица со свекровью не ужилась — ругались так, что соседи стучали в стену. Коля предложил матери переехать. С тех пор она к ним не приходила.
Сначала сын приезжал на каникулы. Каждый раз, когда он переступал порог, Ася вздрагивала — так он был похож на отца. Сейчас он ведущий инженер, женат, отдыхает на море. Жив-здоров — и ладно.
Напротив ее дома на месте развалюхи начали строить новый коттедж. Ася остановилась, наблюдая, как ловко рабочий вставляет рамы. Он был в одной майке, уже загорел.
— Нравится? — вдруг спросил он, заметив ее.
— Да.
— А вы в том доме живете? Крыльцо вам поправить надо, да и крыша скоро потечет.
— В ливень течет, — согласилась Ася.
— Хотите, сделаю? — предложил он.
— Правда? А сколько возьмете?
— Договоримся. Через неделю объект сдаем. Подойду, посмотрю.
Ася смутилась. Ему лет сорок, мужчина видный. Что ему от нее нужно? Она ведь скоро на пенсию. Хотя выглядит моложе. Маленькая собачка до старости щенок.
Она поспешила домой, вдруг заметив, как обветшало крыльцо, как болтается калитка. Привыкла не замечать.
Через день он пришел, осмотрел дом, записал, что нужно.
— В субботу начну. Материалы мои, с объекта остатки.
— У меня денег мало, — осторожно призналась Ася.
— Не спеши. Лучше покорми.
Она накрыла стол, поставила недопитую бутылку вина.
— Только если с вами, — улыбнулся он.
За обедом признался, что ушел от жены, работает в бригаде.
— Надоело мотаться. Возьмите на постой, пока ремонтирую — вот и плата.
Ася растерялась, но он не выглядел жуликом. Да и дешевле не найдет. Скоро огород копать — поможет. Она соглаИ когда через несколько лет Анастасия Ивановна, сидя у сына в городской квартире и глядя в окно на шумные улицы, вдруг увидела в толпе человека, так похожего на Николая, она лишь тихо улыбнулась и прошептала: «Я не забыла».