Когда я делюсь своей историей, люди реагируют по-разному. Кто-то осуждает, кто-то кивает понимающе, но я всегда отвечаю одно — мне не стыдно. Я слишком много вложила в своего сына, чтобы позволить ему теперь вешать на меня ещё и «семейные» хлопоты.
Я растила его одна — отец оказался тунеядцем, который и палец о палец не ударил ради нас. Вечно сидел на шее, пил, курил, унижал. Терпела долго, но однажды решила: либо он, либо я. Выгнала его — так же, как потом и сына.
Трудилась в три смены, света белого не видела, лишь бы у моего сына Жени было всё: еда, одежда, крыша над головой. Купила двушку в приличном районе Москвы. Вот только забыла о главном — воспитании.
Бабушка, конечно, помогала, но слишком по-бабушкины. Делала из Жени «бедного сиротку», которому «все вокруг должны». Он и ложку-то сам помыть не мог, зато ныть к бабушке — это запросто. «Мама злая, заставляет пол мыть, не понимает мою тонкую натуру».
К шестнадцати годам Женя уже был крепче меня, но при любом замечании тут же бежал жаловаться. В армию, естественно, не пошёл — бабушка «отстояла». Учиться — лень. Работать — тем более. Сидел на диване, жрал, бухал с приятелями и тупил в компьютер.
А потом как снег на голову: «Мама, Наташа беременна». Наташа — его восемнадцатилетняя подружка, студентка, у которой за душой ни гроша. «Мы будем жить с тобой», — заявил он. Без «можно», без «спасибо». Просто поставил перед фактом: теперь их двое, и я должна их содержать.
Я попыталась поговорить по-взрослому: «Ты работать собираешься? Как ребёнка растить будешь, если сам ни на что не годен?». Он молчал. Смотрел в пол, кусал губу. И тогда мне стало ясно — всё. Хватит. Я вырастила мужчину, который так и остался ребёнком.
Скандал вышел громкий. Я сказала прямо — не намерена кормить его и его девушку, которая, видимо, думает, что дети это только милые ползунки и инстаграмные фото. Он получил от меня всё, теперь пусть сам что-то даёт миру. Хотя бы себе.
Я выгнала их. Да, беременную тоже. Если они взрослые, чтобы заводить ребёнка, пусть будут взрослыми, чтобы его содержать.
Теперь они живут у бабушки. Та по-прежнему играет в спасительницу, тратит свою скромную пенсию. Я плачу за её квартиру, покупаю лекарства. А сыну — ни копейки. И правильно.
Многие качают головой: «Как же так, родная кровь!». А я отвечу: быть матерью — не значит позволять вытирать об себя ноги. Иногда научить можно только жёстко.
Я не жалею. Если бы не выгнала, тащила бы теперь на себе ещё двоих лентяев и чужого ребёнка. А у меня, между прочим, своя жизнь есть.
Может, сын когда-нибудь поймёт. Когда сам столкнётся с реальностью. А может — и нет. Но моя совесть чиста. Я сделала всё, что могла. А если человек топчет твою заботу — надо уметь захлопнуть дверь. Даже если это твой собственный сын.
