Я уже тысячу раз пожалела, что согласилась поехать с моим парнем Данилой к маме, Валентине Петровне, на пасхальные посиделки. Вроде бы семейный праздник — куличи, яйца, родные лица. Но когда я увидела толпу в маминой квартире, сердце сжалось от ужаса. Все мои сестры — Светлана, Людмила и Галина — притащили мужей, детей и даже двоюродную тётю Зою. Плюс дядя Вадим с женой и их вечно пьяным сыном Игорем. И среди этого безумия — я и Данила, которого я впервые решила представить семье. Ошибка века.
Едва переступили порог, как мама набросилась на него: «Ну, Данила, работаешь кем? Зарплата в рублях или в копейках?» Он улыбался, но пальцы его нервно постукивали по колену. А сестры будто сговорились: Светлана тут же завела речь о том, как её муж купил новую «Ладу», Людмила хвасталась, что сын поступил в МГУ, а Галя, хихикая, шептала мне: «Ну и где ты такого добыла?» Данила младше меня на семь лет, и это, кажется, стало главной темой вечера.
Валентина Петровна тут же объявила своей миссией откормить бедного парня. «Кушай, милый, кости одни!» — приговаривала она, заваливая его тарелку пасхальными яствами. Данила кушал, но взгляд его был полон отчаяния. Потом мама вспомнила: «Ах, Данила, наша девочка в детстве за космонавтами бегала! Ты, конечно, не Гагарин, но тоже ничего». Стол дружно загоготал, а я готова была сгореть от стыда.
Дядя Вадим, налив себе и Даниле по стопке самогона, бодро заявил: «Ну, парень, у нас женщины — огонь! Ты готов?» Данила выпил, но рука его под столом сжимала мою так, будто он держался за спасательный круг. А когда дядя предложил ему «показать класс» во дворе с топором, я не выдержала: «Вадим, хватит, он же не дровосек!» Все заржали, но я видела — мой парень уже мысленно собирал вещи.
Дети сестёр довершили хаос. Племянник Людмилы, пятилетний Ванька, устроил догонялки, опрокинул торт, а потом ткнул пальцем в Данилу: «Ты теперь наш папа?» Я чуть не подавилась квасом. Данила, однако, не растерялся: «Пока просто друг, но кто знает?» Мальчик кивнул и умчался дальше крушить квартиру.
Пиком кошмара стали воспоминания о моём бывшем. Светлана, невинно прихлёбывая чай, сказала: «А тот был солидный, директор завода. А ты теперь в молодых пошла?» Кровь ударила в лицо. Данила сделал вид, что не слышит, но щёки его напряглись. Мама, пытаясь спасти ситуацию, начала рассказывать, как я в детстве пересолила кулич, но сёстры тут же подхватили, вспоминая мои школьные проделки и даже тот раз, когда я случайно подожгла скатерть на Новый год.
К полуночи я была готова бежать. Но Данила тихо прошептал: «Нормально всё. Твои… колоритные». И тут я поняла — он терпит ради меня. Это придало сил. Когда дядя Вадим затянул очередной тост, я перебила: «Данила мне дорог. Давайте просто праздновать, а не допрашивать, ладно?» Наступила тишина. Потом дядя хрипло крикнул: «За умницу!»
К утру стало легче. Мы даже потанцевали под Высоцкого, которого включила Галя. И хоть вся эта суматоха выжала меня как лимон, в глубине души я была рада видеть родню. Да, они невыносимы. Но это мои. А Данила… Он выдержал всё, как настоящий мужчина.
Когда мы сели в машину, он вдруг сказал: «Знаешь, твоя мать права. Тебя нельзя подвести». Мы рассмеялись. И я поняла — этот безумный день сблизил нас.
В следующий раз мы поедем просто на чай. Без толпы. Или я заранее пригрожу сёстрам вилкой. Но одно я знаю точно — Данила стоит всех этих семейных испытаний.
