**Предсказание**
— Ну что ты дуешься? Увидишь, тебе понравится. Море, пляж, солнце… — беспокойно говорила Татьяна, стараясь поймать взгляд дочери.
Но Настя упрямо смотрела в окно, за которым мелькали бескрайние поля и редкие перелески. Рядом с железной дорогой тянулась трасса, по которой неслись машины, казающиеся из окна поезда крошечными.
Вдали то появлялись, то растворялись в мареве очертания гор. От яркого солнца у Насти заболели глаза. Она в сотый раз проверила телефон и раздражённо откинула его.
«Эх, первая любовь…» — вздохнула про себя Татьяна, а вслух сказала:
— Наверное, нет связи. Вот приедем…
— Мам, хватит, — вяло ответила Настя и отвернулась.
— Дом Ларисы стоит на холме, из окна видно море. Иногда даже волны слышно. А какой там сад! Воздух! — не унималась Татьяна. — Через несколько часов сама всё увидишь.
— Только не говори, что у неё есть сын. — Настя зло сверкнула глазами.
— Есть. Приёмный. Лариса своих детей не родила, воспитала чужого. Он в другом городе, в институте учится. Сейчас сессия — вряд ли его увидишь.
— Ты говорила, она твоя подруга. Как вы познакомились, если она на юге живёт, а ты в Подмосковье? — поинтересовалась Настя.
— О, это история. Хочешь — расскажу.
Настя едва пожала плечами, не отрывая взгляда от мелькающего за окном пейзажа.
***
Мы с Ларисой жили на соседних улицах, вместе в школе учились. Не сказать, что красавица, но волосы у неё были удивительные — светлые, вьющиеся, на солнце золотом переливались.
На улице все оборачивались. Мне казалось, что и на меня внимания больше от этого. Перед выпуском мы всем классом катались на катере, потом гуляли в парке. Там Лариса познакомилась с парнем и влюбилась. Виделись мы реже — я не лезла. А если встречались, она только о нём и говорила.
Мечтала в актрисы пойти, в московский театральный собиралась. Но так прикипела к своему Сергею, что поступила в политех, где он учился, лишь бы не расставаться. А я — в университет.
Встретимся — часами болтаем. Через год Сергей сделал предложение, прямо перед сессией. Какая же она счастливая была!
С её матерью пошли за платьем. Перемерили кучу. На Ларисе всё сидело идеально — хоть сразу под венец. Ещё фату выбрали. Она настояла купить и мне розовое платье — свидетельнице. Ох, и умаялись мы! Голова кругом. Мать с покупками на такси отправили домой, а сами решили пройтись по набережной. В конце мая стояла настоящая летняя погода.
Идём — на Ларису все заглядываются. А она и не замечает. Мороженое едим, про свадьбу болтаем, смеёмся.
Навстречу — две цыганки. То и дело к прохожим пристают. Когда поравнялись с нами, та, что потолще, преградила путь и к Ларисе обратилась:
— Ой, красавица, дай погадаю. Всё как будет — расскажу, — сладким голосом пропела старшая.
Вторая стояла в стороне. Худая, некрасивая, лицо угрюмое, а зубы такие большие, что рот не закрывался. Мне тогда показалось — ну вылитая кляча. Позже Лариса сказала, что ей тоже так показалось.
— Я и сама знаю, что меня ждёт, — рассмеялась Лариса, облизывая мороженое.
Мы хотели обойти цыганку, но та вдруг схватила Ларису за руку, к ладони пригляделась, головой покачала, языком цокнула.
— Свадьба тебя ждёт, золотая.
— Это я и без вас знаю, — Лариса попыталась вырваться, но цыганка держала крепко.
— Нам гадать не надо, денег всё равно нет, — вступилась я.
— Радость за деньги даётся, а беда — даром, — загадочно сказала цыганка, и у меня мурашки по спине пробежали.
А сама в Ларису упёрлась взглядом, будто гипнотизирует. Молодая в стороне ухмыляется. Или это из-за её рта так кажется.
— Не слушай её, пойдём, — потянула я подругу.
— Любишь сильно, да счастье недолгим будет. На свадьбе с коня упадёшь, болеть будешь долго. Боль у моря излечишь. Замуж больше не выйдешь. Но в сыне счастье найдёшь, — цыганка не моргая смотрела на Ларису.
Потом отпустила руку и ушла. Молодая бросила на нас злой взгляд и побежала следом. Мы молча шли, радость куда-то улетучилась. В ушах звенели слова цыганки.
— Ларис, ты что, ей поверила? Ты же не собираешься в подвенечном платье на какого-то коня садиться? В ЗАГС на машинах поедем. Она твою ладонь секунду смотрела — что она там разглядела? — попыталась я отвлечь подругу.
— И правда. Ни на какого коня я не сяду, — Лариса словно очнулась.
— Она на зло тебе наговорила, раз денег не дали, — фальшиво рассмеялась я, и мы вместе посмеялись.
Свадьбу назначили сразу после сессии. Потом молодые собирались на море — родственники путёвку подарили. О цыганке забыли.
Настал день свадьбы. Вот-вот жених приедет. Мы стояли перед зеркалом. Лариса поправила фату и вдруг сказала:
— Мой отец свой джип конём зовёт. Не поеду на его машине.
— И правильно. Сядешь в другую, — поддержала я.
— Нет, ни в какую не сяду. ЗАГС близко — пойдём пешком, — радостно сказала Лариса, глядя на меня в зеркало.
— А что, прикольно. Не каждый день невеста по городу в платье шествует. — Мы нервно засмеялись.
С трудом уговорили Сергея идти пешком. Родители возмущались, но Лариса стояла на своём: или пешком, или никакой свадьбы.
Ничего не случилось. Под марш Мендельсона они обменялись кольцами, поцеловались и стали мужем и женой. Теперь можно в машину. Но Лариса снова упёрлась — уговорила всех в парк на фотосессию. Там и правда красиво: цветы, арки, виноград.
— Давайте на карусели вас сфотографирую, — предложил фотограф.
Карусель яркая, с деревянными лошадками. Сергей помог Ларисе сесть на белую, сам — рядом. Я расправила ей платье иОни кружились под весёлую музыку, смеялись и не заметили, как белая лошадка внезапно дёрнулась, отчего Лариса, потеряв равновесие, упала на землю, и счастье её, как когда-то предсказала цыганка, в тот миг разбилось вдребезги.
