— Откуда у вас это фото? — побледнел Дмитрий, увидев снимок пропавшего отца…
Когда Дмитрий вернулся с работы, мать возилась на балконе с цветами. Наклонившись над кашпо, она бережно поправляла побеги. Лицо её светилось тихим счастьем.
— Мам, ну ты как пчёлка, — снял пиджак, подошёл и обнял её за плечи. — Опять весь день на ногах?
— Да разве это работа, — отмахнулась она с улыбкой. — Душа радуется. Гляди, как цветёт. Словно не балкон, а кусочек ботанического сада.
Она рассмеялась — по-доброму, по-матерински. Дмитрий вдохнул аромат цветов и вспомнил: в детстве, когда они жили в коммуналке, «садом» был горшок с геранью на подоконнике, вечно сбрасывавшей сухие листья.
Многое изменилось.
Теперь у матери была дача — его подарок на юбилей. Небольшой дом, зато с огромным участком. Весной она сажала рассаду, летом копошилась в теплицах, осенью закатывала варенье. Зимой ждала весны.
Но Дмитрий знал: за улыбкой скрывалась грусть. Та, что не уйдёт, пока не сбудется её заветное желание — увидеть человека, которого ждала всю жизнь.
Отец. Ушёл утром на работу и не вернулся. Дмитрию тогда было пять. Мать рассказывала, как он поцеловал её в висок, подмигнул сыну, сказал: «Слушайся маму». И ушёл — навсегда.
Были заявления в милицию, поиски. Шёпот родных: «Может, сбежал», «А вдруг другая женщина», «Или несчастный случай». Лишь мать твердила одно:
— Он бы не ушёл просто так. Значит, не может вернуться.
Эта мысль не покидала Дмитрия даже спустя тридцать лет. Он верил: отец не бросил бы их. Не мог.
После школы поступил в политех, хотя мечтал о журналистике. Но надо было крепко стоять на ногах. Мать работала санитаркой, брала ночные смены, не жаловалась. Даже когда ноги гудели от усталости, говорила:
— Всё хорошо, Димуш. Всё наладится. Ты только учись.
Он учился. А по ночам искал в интернете пропавших, проверял базы, писал на форумы. Надежда не угасала — крепла, становилась частью его характера. Он вырос сильным, зная: в отсутствие отца он — опора для матери.
Когда устроился на хорошую работу, первым делом выплатил её долги, открыл вклад, купил дачу и сказал:
— Всё, мам, теперь отдыхай.
Она заплакала тогда. Он обнял её:
— Ты заслужила это. Спасибо тебе за всё.
Теперь Дмитрий мечтал о семье. О доме, где пахнет щами и свежим хлебом. Где по воскресеньям собираются родные. А пока копил на своё дело. Руки у него были золотые — с детства любил мастерить.
Но главная мечта оставалась неизменной — найти отца. Хотел, чтобы однажды тот вошёл в дом и сказал:
— Простите, не мог вернуться раньше.
И они бы простили, обнялись. И жизнь наконец стала бы такой, какой должна была быть.
Иногда ему казалось, будто он слышит голос отца. Помнил, как тот подбрасывал его вверх со словами: «Ну что, богатырь, полетели?» — и ловил крепко-крепко…
Той ночью Дмитрию снова приснился отец. Тот стоял на берегу реки, в старом пальто, и звал его. Лицо было размытым, но глаза — те самые, серые, родные.
Работа у Дмитрия была стабильной, но для своего дела денег не хватало. Поэтому по вечерам подрабатывал — чинил компьютеры, настраивал сети. Люди его любили — вежливый, терпеливый, без навязчивости.
В тот день поступил заказ: богатый дом в коттеджном посёлке, охрана, пропуска. Нужно настроить домашнюю сеть.
— Приезжайте после шести. Хозяйка дома, — предупредили.
Дмитрий приехал вовремя. Его провели к дому с колоннами и панорамными окнами. Дверь открыла девушка лет двадцати пяти. Стройная, изящная, в элегантном платье.
— Вы мастер? Проходите. Всё в кабинете отца. Он в командировке, но просил настроить сегодня, — улыбнулась она.
Дмитрий прошёл за ней по коридору. В доме пахло дорогим парфюмом. В гостиной — рояль, картины, книги. В кабинете — массивный стол, кожаное кресло, компьютер.
Он сел за работу, но взгляд его случайно упал на фотографию на стене. Молодая пара. Женщина в белом, мужчина в строгом костюме. И хотя годы изменили его черты, сердце ёкнуло: это он. Отец.
Дмитрий встал, подошёл ближе. Те же серые глаза, те же скулы, та же ямочка при улыбке.
— Простите… кто на фото? — спросил он неуверенно.
Девушка удивилась:
— Мой отец. Вы его знаете?
Сердце билось так, будто вот-вот выпрыгнет.
— Да… кажется, да. — Он с трудом выдавил: — Не могли бы рассказать, как ваши родители познакомились?
Девушка задумалась:
— Папа — человек необычной судьбы. Был простым инженером, встретил маму на курорте, влюбился… Вы хорошо себя чувствуете? Вы побледнели.
— Всё в порядке, — соврал он.
Пока она ходила за водой, он открыл папку «Личное» на компьютере. Попробовал ввести свою дату рождения — пароль подошёл. Там был файл. Текст начинался как неотправленное письмо:
*«Я знал, что это неправильно. Ты была красива, умна, богата. А я — никто. Соврал, что холост. Думал — краткий роман. Но всё зашло слишком далеко. Ты представила меня родителям как жениха. Я хотел уехать, но твой отец предложил деньги, связи. Мне сделали новые документы. Я подчинился. Лида забудет, сын мал — не поймёт. Теперь живу в роскоши, но каждое утро пью кофе с мыслью, что я предатель. Обратной дороги нет…»*
Дмитрий откинулся в кресле. Что он чувствовал? Злость? Презрение? Жалость?
Его мать — та, что копила на ботинки ему, верила, ждала, жила в бедности. А он — в роскоши, с новой семьёй, вычеркнув прошлое.
Дмитрий быстро закончил работу, получил конверт с деньгами и ушёл. В машине дрожали руки.
Он завёл двигатель и уехал, понимая, что теперь, когда правда открылась, ему и матери предстоит идти дальше — но уже без тяжкого груза ожидания.
