Пробка
Машины встали мёртвой стеной. Ни вперёд, ни назад — уже полчаса ни малейшего движения. У всех стёкла подняты: кондиционеры работают на полную. На улице адская жара, за тридцать, как и обещали по радио.
Воздух над раскалённым асфальтом дрожит, словно жидкий. В салоне «Лады» прохладно. Но сидеть без дела, уставившись в замершую, как кадр из кино, картину — тоска.
Света открутила крышку бутылки и сделала несколько глотков. Артём заметил: воды осталась меньше половины. Она пила, не предлагая ему. Он бы отказался, конечно, последний глоток отдал бы ей. Но её будто не волновало, что он тоже хочет пить.
— Сколько это ещё будет продолжаться? — раздражённо бросила Света.
Первые её слова с тех пор, как они уехали с дачи. Её молчание было хуже крика. Лучше бы кричала. Они не ссорились, но если что-то шло не так, Света замыкалась на часы, а то и дни, всем видом показывая, что виноват он. Артём извинялся, терпел её монотонные упрёки, потом мирились.
— Чего сидишь? Действуй! — набросилась Света, будто это он виноват в пробке на КАДе.
Артём промолчал. Не знал, что сказать.
— Зачем вообще поехали на эту дурацкую дачу? Ты-то ладно, но я? Сидеть за забором, пока ты носишься с дочкой? Лучше бы в ТЦ сходила. Или с Маринкой в кафе, мороженое поели. — Света шмыгнула носом.
— Вот, нос заложило. Ещё простудиться из-за этого кондея — вообще красота.
Артём выключил кондиционер.
— Ты издеваешься? Машина за минуту превратится в баню! Хочешь, чтоб мы здесь сварились? — взорвалась Света.
Он не помнил, чтобы она так много говорила. Это насторожило. Но он промолчал и снова включил кондей. Впереди между рядами шёл мужчина, не дойдя до их машины, он сел в «Рено» справа.
— Видел? Он оттуда идёт. Может, знает, в чём дело? — предположила Света.
— Возможно.
— Ну так иди, спроси! — бросила она, не глядя на него.
— Что спрашивать? Если пробка на весь КАД, он вряд ли туАртём вздохнул, вышел из машины и пошёл к «Рено», понимая, что этот день уже нельзя исправить.
